Он повернулся.

От него веяло безумием. Душевным нездоровьем. Вблизи оказалось, что его лицо густо измазано белилами. Усмешка плавала от уха до уха.

— Почему? — выдавила Эльга.

Скаринар наклонился к уху девушки.

— Потому что я люблю играть со смертью, — прошептал он.

Отпустив руку Эльги, он забежал вперед, встал наверху, перекрученным, жутким узором, воплощенным разноглазым сумасшествием, и присел на корточки.

— Иди ко мне, ну же, иди ко мне!

Эльга остановилась.

— Я вам…

— Тссс. — Скаринар прижал тонкий палец к губам. — Будь осторожнее. Если я разгневаюсь, мне станет все равно, что ты кое-что должна для меня сделать. Я ведь многому научился и могу превратить твою смерть в очень болезненную штуку.

Он протянул ладони и поманил Эльгу к себе.

— Все, не сердись. Я покажу тебе дворец.

— Зачем?

— Просто я — радушный хозяин. Руку.

Эльга подала ладонь.

— Замечательная рука! — восхитился мастер смерти. — А какой ноготь! Не ноготь, а орудие убийства. У меня один вопрос.

Он развернул девушку, когда до распахнутых дверей, до огромного пространства из черно-белой плитки, ограниченного резными панелями, оставалось не больше трех шагов.

— Ответь мне. Если мне хочется через портреты моих слуг контролировать то, как они мне служат, как относятся, что мне нужно сделать?

— Панно, — сказала Эльга.

— Так. Дальше.