Ярость вспыхнула внутри, выжигая неуверенность и страх. А вслед ней пришла неожиданная ясность. Огонь, воздух. Если я боялась навредить Лорри, нужно было заключить узел на ее запястьях в воздушный кокон и спалить веревку дотла, не думая о контроле пламени.

Вжух!

Нити осыпались на пол горсткой пепла. Изумрудные глаза вспыхнули мрачным торжеством. Лорри с наслаждением потянулась, разминая затекшие запястья — и мгновенно вновь спрятала руки за спиной, как только услышала звук приближающихся шагов. Запах дыма развеяла воздушная магия.

Я безвольно уронила голову на каменный стол, притворившись, что все еще без сознания.

Дверь с грохотом распахнулась.

Топ-топ, топ-топ.

Две пары шагов — судя по глухому стуку широких каблуков, мужских — нарушили тишину комнаты.

Топ. Топ.

Ближе, ближе…

Топ.

Шаги остановились. Я замерла, забыв, как дышать. Воображение рисовало картины одна другой страшнее — кровавые ритуалы, древняя магия, жертвоприношения. Но вот к руке, грубо и по-хозяйски ощупавшей грудь через тонкий лиф платья, я оказалась совершенно не готова.

— И все-таки мы ее получили, — раздался знакомый голос рогатого, и меня едва не передернуло от отвращения. — Гадкая девка. Грязная кровь.

— Мой Император, — лорд Голден, в отличие от Солнцеликого, сохранял равнодушное спокойствие. — Сейчас не время для этого. Надо скорее приступить к ритуалу. Мне не нравится подозрительная активность вашего безопасника.

— Ты про Хенсли? — судя по звуку, Император сплюнул на пол. — Считай, что мы его уже казнили. Слабак никогда не решится выступить против нас. А если решится, — пальцы с силой впились в мое тело, будто стремясь оторвать и сжать в кулаке нежную плоть, — мы покажем ему настоящую силу семи стихий. Воля Императора священна, а власть непоколебима.

— Ну разумеется, ваше величество, — голос герцога Голдена буквально сочился иронией, но Солнцеликий, кажется, принял это за подобострастие и лесть. — Но зачем терять время, когда можно завершить работу, которую мы с вами вели долгие годы?

— Не торопи нас! — грубо оборвал его Император. — Мы хотим развлечься, прежде чем ты высосешь ее досуха. Вот так!

Грудь сдавило, словно тисками. Боль была такая, что вскрик невольно сорвался с губ. Я беспомощно дернулась, не зная, как вырваться из плена крепких пальцев, с каждой секундой сжимавшихся все сильнее. Еще немного — и терпеть станет невозможно…

И не увидела — почувствовала, как вспыхнул серебром спрятанный в складках юбки камень юной графини. На висках выступил пот, дышать стало тяжелее — как будто кто-то выкачивал воздух из той половины зала, где стоял Солнцеликий. Но — удивительно — несмотря на способности ко всем семи стихиям, Император даже не ощутил сгущающуюся вокруг магию.

Медленно, осторожно, почти незаметно…

Дверь с грохотом ударилась о стену. Хватка на моей груди ослабла.