Теперь с недоумением моргал уже Трэйгл.
— Кошки-мышки, — процедил он с ненавистью. — Хотя… Это неприятно, да, но это дает шанс: ведь те, кто заиграется, может и проиграть.
— И что теперь делать? — развела руками Раль.
— Я не знаю, — мрачно ответил он. — Проклятие, я всего лишь младший инженер на заводе — кто ко мне прислушается? — Трэйгл с отчаянием всплеснул ладонями. — Полиция твердит, что известит, если что-то выяснит, но они молчат, а я хочу знать! Может, я и не любил её так, как она меня, но я имею право знать, я имею право на месть! — теперь он смотрел на Раль чуть ли не со злобой, вряд ли осознавая это, полностью погружаясь в безысходные возмущенные мысли. — Она была моей женой, она понимала меня как никто другой…
Раль молчала, до боли кусая губу. В Трэйгле и Синди она видела редкое сочетание людей со схожими сложными характерами — закрываясь от всех окружающих прочной скорлупой язвительности, грубости и откровенных выходок, они тянулись друг ко другу, хоть по доброй воле никогда не признались бы в этом.
— Все равно найду, — прошипел Трэйгл. — Хоть бы для этого понадобилось перевернуть весь мир. Вы поможете мне? — в его взгляде проступила надежда среди ярости. — Я не знаю, к кому другому обращаться.
Раль кивнула, и внезапно по её телу пробежала дрожь.
========== Глава 5. Недостаточное ==========
Приход Трэйгла посеял ещё больше тревоги в душу Раль: теперь стало ясно, что они фактически беспомощны перед Кеем, который справился даже с старейшим членом самой известной семьи магов. Вот выше них действительно стояли только Эссентессеры. Снова и снова вспоминались странные слова убийцы, а среди них — приказ отправиться в театр. Звучало нелепо, однако Кей вряд ли был безумцем, и Раль отчего-то почувствовала в себе решимость послушаться его на этот раз.
Она не знала, где остановился театр, зато помнила, где живет Эвальд. И неподалеку от его квартиры одна пожилая дама сдавала в аренду целый двухэтажный дом. Театр вполне мог туда поместиться. Раль отправилась именно к тому дому, про себя гадая, каким образом выставить визит, чтобы её не приняли за сумасшедшую или запутавшуюся.
Здание «гостиницы» было выкрашено в светло-оранжевый цвет и выделялось на фоне коричневатых и зеленых соседей. Увидев возле ворот вместительный автомобиль, Раль подумала, что оказалась права в своих догадках. Она подошла к автомобилю и увидела, что рядом с ним разговаривают два молодых человека в яркой одежде.
— Добрый день. Скажите пожалуйста, вы ведь из театра, да? — спросила она, стараясь говорить увереннее. Куда же вел путь, указанный Кеем? И для чего он был вообще указан?
— Ну из театра, и что? Что надо-то? — с подозрением прищурившись, спросил тот из них, что был повыше, с вьющимися светлыми волосами и большим прыщом на носу.
— Я должна увидеть Кудесницу, — выпалила Раль как можно быстрее, чтобы робость не успела возобладать над крохами уверенности.
— Сабинку-то? — хмыкнул второй, пониже, с живым огоньком в темных глазах. — Она на втором этаже, в комнате с пианиной.
— Эй, а ты вообще знаешь, кто это? — не снижал подозрения первый.
— Да подруга Кудесницы — иначе б так не называла, — беззаботно махнул рукой второй. — Идите-идите, только запомните: не пианино, а пианина. У нас уже скандальчик небольшой вышел, больше никому споров не хочется.
— Хорошо, — скрыв недоумение, кивнула Раль и двинулась мимо них к раскрытым дверям дома.
В просторном холле лежали какие-то сумки, тюки и ящики, с которыми возились несколько женщин, кто-то постоянно прохаживался туда-сюда. Никто особо не обратил внимание на пробирающуюся мимо незнакомую девушку, которая шмыгнула по лестнице на второй этаж и слегка озадаченно остановилась, раздумывая, в какую же из одинаковых дверей с номерами зайти. Сомнения разрешили донесшиеся звуки фортепиано и тихое пение — Раль, ориентируясь по ним, смело постучалась в нужную дверь и почти сразу же распахнула её.
За инструментом сидела молодая женщина лет двадцати пяти с длинными светлыми волосами, собранными в хвост, изящным овалом лица, высоким лбом и добрым взглядом темно-зеленых глаз. Одета она была в простое зеленое платье с рукавами до локтей. Рядом стоял смуглый мальчик лет двенадцати, который испуганно закрыл рот при виде гостьи.