– Люди в городе по-настоящему ценят то, что ты делаешь.
– Мне это в радость.
Единственное, что ее совершенно не радовало, так это мысли о том, когда дадут о себе знать бабушка с дедом или мама и смогут ли они преодолеть стену между ними, ставшую еще выше после ее лжи.
Вода в ванне опасно приблизилась к краю, когда Джо опустилась в пену. Воздух на улице стал по-настоящему осенним, на деревьях совсем не осталось листьев. Она обратила на это внимание, когда поднималась вверх по холму.
Она лежала в душистой воде, бокал вина стоял рядом, фоном негромко звучал альбом Эда Ширана. Джо обдумывала тот вопрос, который ей задал Мэтт. Хотела бы она когда-нибудь иметь семью? Она как-то не задумывалась об этом. Когда она только вернулась в Солтхэйвен, одиночество мучило ее. Но потом она настолько погрузилась в дела, что только в минуты затишья или когда кто-нибудь задавал ей личные вопросы, Джо начинала гадать, будет ли у нее своя семья. Ей никогда не хотелось быть одной из тех женщин, которые способны существовать, только если в их жизни есть мужчина. Джо была сильной, независимой, в ней было все то, что, по мнению Кертиса Дархэма, позволяло ей успешно вести бизнес. Но иногда ей хотелось иметь чуть больше.
Джо подумала о Мэтте, который был надежным поставщиком и каждый день привозил в кафе продукты с фермы. Она видела их с Поппи, и, несмотря на его жалобы на усталость после обустройства лагеря в его квартире, понимала, что он наслаждался каждой минутой. Ему явно хотелось быть семейным человеком, и Джо задумалась о том, с кем бы ему устроить свидание вслепую. Сначала она думала, что предложение ему не понравится, но теперь ей казалось, Мэтт согласится. Его сестра Анна намекала, что у него почти нет времени для себя. Джо решила, что, когда она в следующий раз присоединится к группе гуляющих под руководством Джесс, она посмотрит, кто в Солтхэйвене будет идеальной парой для ее друга. Потому что Мэтт заслуживал кого-нибудь милого. Он отличный кандидат в мужья, решила Джо, и в ее силах сделать для него что-то хорошее.
Допив вино, она выбралась из ванны, решив полежать на диване под хорошее кино. Она слушала, как вода уходит в слив, и когда она хлюпнула в последний раз, в голову Джо пришла новая идея. Ее семья наконец собралась в Солтхэйвене, именно этого она так давно хотела. Пусть способ, которым она воспользовалась, не идеален, но с этого можно было начать, не так ли?
Надев джинсы и джемпер цвета шоколада, Джо распустила волосы, подсушила их феном, взяла пальто и ключи. Она ничего не предпринимала почти двадцать четыре часа, всё, хватит.
Джо начала спускаться с холма мимо дома Сэлли, мимо бунгало деда и бабушки – она не придала значения тому, что в их окнах горит свет, – мимо Морриса Иклса, который старался придать художественную форму опутанному проволокой кусту на лужайке перед домом. Кусту оставалось только ждать спасения весной. Она дошла до начала пирса и собралась пойти в сторону пансиона «Ласточка», где остановилась ее мама. Но тут она увидела спину Саши, которая шла по пирсу мимо кафе-мороженого. И прежде чем Джо поняла, что она делает, ноги уже несли ее в том же направлении.
Этим вечером дул очень сильный ветер. Джо четырежды окликала маму, прежде чем та наконец остановилась около викторианского фонарного столба прямо напротив кафе.
– Мама, мы можем поговорить?
Саша глубоко вздохнула, но ветер унес ее вздох. Она прислонилась к деревянному ограждению, встав спиной к морю, лицом к кафе. Джо встала рядом с ней, и некоторое время они обе молчали.
– Девочкой я любила это место, – призналась Саша. – Я приходила в кафе каждый день, помогала родителям. Я играла в кафе дома, в игровой группе и с няней, если мама и папа работали весь день. Потом я стала старше, и мы с подружками зависали в кафе, пили молочные коктейли, горячий шоколад или чай. Мне нравился наплыв посетителей, нравилось, когда мама и папа просили меня помочь за кассой или принять заказ. Я думала, что когда-нибудь кафе станет моим и я назову его «Сашино кафе у моря». Так я собиралась изменить название, когда стану боссом.
– Я не подозревала, что тебя это интересовало.
– Не слишком, если честно. Это была несбыточная мечта. Когда я была подростком, все это казалось привлекательным, но я не любила готовить или придумывать рецепты. И определенно я не любила счета – до сих пор не люблю, – и я начала задумываться о том, на что похожи другие места в мире.
– Испания, например, – сказала Джо.
– Не только Испания. Любое место в Великобритании, за границей… В школе я увлеклась искусством и ремеслами, мне нравилось шить, делать новые вещи. Я помню, что шила себе одежду и делала аксессуары для подруг. А потом Джулия, моя близкая подруга, уехала на Ближний Восток вместе с семьей. Мы переписывались, и она присылала мне фотографии. Ее мама работала в ювелирном бизнесе, они посещали самые изысканные рынки. Я восхищалась этим миром, таким далеким от того, что я могла себе позволить.
– Ба и Деду не понравилось, что ты, в конце концов, не захотела это кафе?
– Едва ли. Не думаю, что они подозревали о моих мечтах. – Под порывом ветра Саша плотнее запахнула пальто, но он взметнул ее волосы. Они были такого же цвета, как и у Джо, но, став старше, она подстригла их под боб, и они утратили свой прежний блеск. Ей пришлось заправить пряди за уши.
– Я всегда была независимой, – продолжала она, – и твоему деду это во мне не нравилось. Но он и сам всегда был таким. Я получила работу в банке. Это было временно, я всегда знала, что такая работа не для меня. Но так можно было кое-что заработать. Я собиралась копить, чтобы потом уехать в Лондон и жить там, где даже по ночам бурлила жизнь. Мне хотелось самой себя обеспечивать, изучать сложности ювелирного дизайна, создавать изысканные украшения. Может быть, даже самой продавать их на рынке, например в Кэмдене или на Брик-Лейн, а в конце концов открыть собственный магазин.