Друг пригласил меня в блок № 45 на прощальный вечер австрийцев.

– Это будут обычные посиделки без речей, без обещаний, но веселье будет бить через край, – сказал он.

Танцевать я совсем не умел, но все равно пошел, потому что узнал, что там будут угощать пирожными. Комната на втором этаже еле вместила в себя скрипачей, джазовый ансамбль, пиво, китайские фонарики, альпинистов в кожаных штанах и американцев.

Через некоторое время гости вовсю развеселились и начали танцевать. Я выпил пива и думал уже пойти спать, как вдруг услышал, как кто-то кричал «Браво! Браво!».

Толпа расступилась, и две юные цыганки, которых все просили станцевать, вышли вперед. Я резко поднялся и стал наблюдать. Девушки кружились и извивались под чарующие звуки цыганской музыки. От них невозможно было отвести взгляд.

Я погрузился в размышления, но продолжил любоваться танцем. Кто-то прошел по комнате к столу с пивными бутылками. Это был юноша в костюме, который был ему слишком велик. Забавно выглядит, подумал я.

И тут он неожиданно показался мне знакомым. Я узнал его и окликнул по имени. Неужели я выпил лишнего? Но нет, он повернулся в мою сторону. Подошел и пожал руку. Это был Бергер, «Малыш Бергер», наш любимый цыган из школы каменщиков. Он рассказал, что друзья-австрийцы заботились о нем, а теперь, уезжая в родной город, согласились взять его с собой.

Было уже поздно, и я пошел спать. Я долго думал о Малыше Бергере. Будут ли его друзья и правда о нем заботиться? Ждет ли его будущее, которого мы всегда так страстно для него желали?

В огромном эсэсовском театре наши русские товарищи устроили прощальный концерт. Когда они запели красноармейские песни, те самые песни о кавалерии, самолетах, «Катюшах» и партизанах, стены задрожали. Задрожал и я. Перед моим внутренним взором прошли русские ребята из блока 7а, с которыми мы втайне тоже пели все эти песни. Что сталось с теми, кто лежал на лагерных койках и мечтал об освобождении, пока эти мелодии вступали в бой с темной и безмолвной ночью Освенцима?

Мои прежние соседи по блоку, юные польские евреи, тоже устроили вечер талантов. Он был на идише. Однако все внимание на себя перетянул «Танец машин». На красном экране оживали тени работающих подростков. Тени трудились в унисон, а потом запели о том, что у машин нет сердца, они не знают боли и не понимают шуток.

Все зрители остались под впечатлением. Было очевидно, что эти молодые люди стремятся к свободному и безопасному будущему. И больше никто не посмеет издеваться над ними и водить их за нос. Новый мир вот-вот должен был родиться, а со старым эти ребята давно оборвали все связи.

Наступило 8 мая 1945 года. Капитуляция Германии. Война в Европе закончилась. Фашизм сдался, а вместе с ним сдалось все то, что он олицетворял.

Кто-то включил радиоприемник, чтобы послушать новости. Эфир был заполнен колокольным перезвоном, возвещавшим о победе, звучала бравурная Марсельеза; били Кремлевские куранты; берлинцы покидали руины и присоединялись к ликованию, лондонцы вскидывали вверх руки с пальцами, сложенными победным знаком в форме буквы V.

А что касается меня, то я повернулся на бок и задумался. Настал мир. Как мы им распорядимся? Скоро мне исполнится 16. И не сегодня, так завтра мне тоже предстоит сказать свое слово. И, мечтая о будущем, я задремал.