— Ангел, ты можешь передать ему письмо?

Айла встала с кровати и вразвалку подошла ко мне с конвертом в руке. Она одарила меня слабой, жалкой улыбкой. — Это все объяснит, — прошептала она, протягивая его мне.

Я вынул письмо из незапечатанного конверта и начал читать. Биение моего сердца усилилось, стуча быстрее в груди.

Дойдя до конца письма, я перестал дышать. Мои легкие начали гореть, глаза наполнились слезами, а затем я резко выдохнул, все мое тело содрогнулось. Я чувствовал, как холод пробирает меня до костей, и не знал, как себя чувствовать.

— Эрик знал, что это самоубийство, Виктор, — пробормотал Алессио. — Он сделал это с определенной целью.

Во рту у меня пересохло, язык отяжелел.

— Эрик…он не настоящий сын Гаврикова, — Алессио подтвердил то, что я только что прочитал в письме.

— Как? Нет. Этого не может быть. Письмо казалось ложью.

— Как он и сказал в письме. Он не был истинной кровью.

Моей матери было семнадцать, когда она впервые влюбилась. Он каждый день приходил в кофейню, которая принадлежала ее отцу. Он был старше, гораздо старше ее. Но это была любовь с первого взгляда, утверждала моя мать. Она не знала, что помолвлена с Иваном Гавриковым. Когда пришло время ей выходить замуж, когда Иван приехал за ней, она была потрясена. Но на самом деле у нее не было выбора. Она оставила своего возлюбленного, смирилась со своей судьбой и ушла со своим будущим мужем. Через несколько дней они поженились. Через две недели она узнала, что беременна.

Иван никогда ничего не говорил. Хотя он знал, что она беременна не его ребенком. Ребенок в ее утробе принадлежал другому мужчине. Он все-таки разрешил маме родить. Он говорил, что с первого взгляда был совершенно влюблен в мою мать.

В конце концов они оба полюбили друг друга. Истинной любовью, говорили они.

Он относился ко мне как к сыну. Он любил меня, как сына. Своего настоящего сына.

Через два года появился Йохан. Мой брат.

Иван все-таки сделал меня своим наследником. Хотя я и не принадлежал ему, Иван Гавриков любил меня, как родного.

Но это не меняет реального факта, не так ли?

Я узнал правду в прошлом году. Нашел мамин дневник, который она вела много лет назад. Я живу горькой правдой и больше не могу этого делать.

Неважно что Иван любил меня как сына…Я не Гавриков.

Я не могу быть наследником.

Я не могу быть Боссом этой Семьи.