— Чего-о?

— Сколько таких, что и под нож пустить не жалко? Вот только не нужно мне рассказывать, что у вас такое не принято.

— Хм. Костяк ватаги — шестеро, уж не первый год на большой дороге, поэтому бойцы стоящие.

— Огненного боя в достатке?

— Что-то ты странные вопросы сыплешь, трактирщик.

— Нормальные вопросы. Дело имею, потому и спрашиваю.

— А дело, по всему выходит, зубастое?

— Не без того.

— А коли зубастое, то и стоящее?

— А вот теперь ты много спрашиваешь. Но отвечу — стоящее.

— Так, может, тогда сразу к атаману, там и сговоритесь?

— А в лесу, выходит, уже я буду во власти ватажников?

— Ну как-то ить договариваться нужно.

— Голоден?

— Есть немного.

— Иди за стол, тебя накормят, а пока суть да дело, мы соберемся.

— Мы?

— Нешто думаешь, что я один поеду к вам? Ты меня за больного головой-то не держи. Помощника возьму, он при случае спину прикроет.

Вскоре Виктор, Горазд и сопровождающий их тать оказались на месте.

А ничего так разбойнички пристроились. Две избы: одна поменьше — не иначе как костяк шайки там располагается; вторая большая — это для остальных, выходит. Конюшня голов эдак на десять, сеновал, еще сарай имеется — там, наверное, припасы хранятся. Ну и банька, куда же без нее-то, правда, сейчас холодная. Хм, и посты имеются. В версте от лагеря секрет миновали. Тут местность оврагами изрезана, так что удобный путь только один получается. Можно и в обход, да только умаешься по взгоркам карабкаться да сквозь бурелом пробиваться. А здесь уж тропа набита. Только хоженые места начинают просматриваться не далее как в трехстах шагах от секрета: видать, к стоянке возвращаются всегда окольными путями. Атаман не из простаков, тертый калач, а раз так, то дело худо.