– Смотри, не опьяней! – сказала я ей.
Диля скривила рот в язвительной улыбке и ответила:
– Да пошёл он на ….!
Её слова не были для меня открытием. Так как у Дили была только одна пластинка, которую она ставила бесконечно, и эта пластинка называлась «Мустик» или «Все турецкие мужики Сво!»
– Что, опять поссорилась? – Я зевнула, уж очень хотелось спать.
– Да мы постоянно ссоримся! Уже достал меня, совсем продыху не даёт! Теперь привязался к тому, как я с мужиками разговариваю, урррод!
– И как ты с ними разговариваешь?
Диля всхлипнула.
– Да никак я с ними не разговариваю, нормально разговариваю, а он говорит, что я с ними заигрываю! Ну не тупой, а???? Лишь бы придраться к чему-то! Я ему этому уроду, прощаю, когда он общается со своими бывшими, а он мне на пустом месте скандал устраивает! Ненавижу его!
Я не знала, что ей посоветовать и сказать в качестве утешения.
– Ну ты уже все решила ведь. Все равно уедешь. Потерпи немного.
– Да, я только терплю, потому, что знаю, что уеду скоро. Очень скоро…
Диля казалась очень расстроенной. Было видно, что на этот раз Мустафа явно перегнул палку своим бухтением о том, какая она не такая, как надо.
– Наргизаопа, я так соскучилась по сыну…, дни считаю, когда его увижу… всё в этой жизни ради него! И это всё терплю, и этого урода терплю ради него…
Мне было грустно слушать ею, смотреть на неё. Молодая девочка с внешностью красивой японки, зато видавшая виды и пережившая то, что мне, взрослой и опытной тётке и не снилось. До своей поездки в Турцию, она маялась с мужем и малолетним ребёнком в России. Сколько их таких… тех, кого в шестнадцать лет отдали замуж, не особо спрашивая, а затем, жизнь их перемалывала на адской мельнице бытовых узбекских реалий. Вместо того, чтобы идти учиться эти женщины шли на каторгу мигрантской дыбы, терпя унижения в различных странах, ради того, чтобы избавиться от пустоты их среды обитания и от пустоты в их душах.
Кадыкёй – Аташехир. В гостях у элиты Багдадской улицы
Семра ждала меня возле станции метро. Я немного опоздала на встречу из-за жуткого стамбульского трафика.
Она была одета в спортивную форму, а на голове красовался вязанный берет. Она нервно курила и сосредоточенно думала о чем-то своём. О проекте, наверное.
– Извини, был такой жуткий трафик с утра…, – немного запыхавшись, сказала я.
– Да ничего, – ответила она небрежно.