– А… турчанки не идут на такие работы? – спросила я.
Семра разлила чай по чашкам и одну из них поставила передо мной. Она уселась напротив и вытаращилась на меня.
– Идут конечно… Но в основном тоже приезжие… из регионов. Но многих не устраивает оплата, а наших устраивает…
– Значит, мы где-то отбираем у них хлеб? – спросила я.
– Где-то отбираем… и потом… они немного ленивые, а наши трудолюбивые и учатся быстро…и потом есть ещё особенности… – она замолчала.
– Что за особенности? – спросила я, отхлебнув пакетиковый чай, заваренный Семрой, совсем не в турецких традициях чаепития.
Она продолжала изучать моё лицо.
– Тебе это действительно интересно? – спросила она несколько раздражённо. Казалось, я затронула тему, которую она не хотела поднимать.
Это позже, меня осенило, что Семра страдала от когнитивного диссонанса. Делая научное исследование о мигрантах из Средней Азии в Турции, она, в то же время, сама была их работодателем и невольным вершителем их судеб. Она сама отбирала их для работы в своих современных апартаментах, она доверяла им кухню, еду, и даже, свою одежду. Она ругалась с ними, ставила им условия и увольняла их.
Я смотрела на неё и думала, что это, наверное, тяжело, испытывать жалось к мигрантам, как объектам твоего исследования, видя тяжесть и несправедливость их существования тут, но с другой стороны, изучать соответствующие сайты и группы в интернете, чтобы найти себе приличную домработницу.
– Семра, если ты не хочешь затрагивать эту тему, не затрагивай… просто я давно просила тебя рассказать мне о случаях, с которыми ты сталкивалась здесь.
– Я помню… что мне сказать. Я сама нахожусь, как тебе выразиться, меж двух огней. У меня нет времени заниматься самой хозяйством, поэтому, я вынуждена искать хороших работниц.
Она закурила.
– Ну вот тебе деталь…, – произнесла она, выдохнув дым. – Я намеренно не беру к себе молодых…
– Почему?
– Потому, что женщины постарше более ответственные. Они лучше работают и не сбегают, то к любовникам, то к семье в Узбекистан, потому, что соскучились по родине.
– Ну про соскучились, я понимаю… – я старалась с умным видом поддержать беседу. – Вот знаю одну… родственницу одной знакомой. Она работала в хорошей семье сиделкой, так как была профессиональной медсестрой. Ей платили 800 долларов и очень хорошо к ней относились, но она сбежала домой через полгода… соскучилась по Родине…
– Ну вот видишь…. – ответила Семра.
– Про это то понятно… дура, что скажешь…, – я почесала голову. – Я бы не убежала бы. Это очень хорошие деньги для Турции. А вот про любовников, это занятно… Неужели сбегают к любовникам?! А как же Манавият и Марифат? – на самом деле, я затронула тему, которая была совсем не шуточной.
– Ой, не говори пожалуйста! Ты о чём! Какой марифат? Я тебя умоляю… – Семра махнула рукой. – Знакомятся тут с мужчинами, те им в три короба наобещают, а эти уши развесят и убегают… Столько случаев, когда их потом ловили и находили в каких-то притонах, когда родственники из дома беспокоились о пропаже.