– Ты же знаешь, я так не могу…, – сказала Семра, потушив сигарету. – Я – человек душевный, который хочет общения, искренности…
– Странно… это как-то очень странно… А с иностранцами они тоже так?
Она пожала плечами.
– Не интересовалась. Наверное…, думаю, что к иностранцам они относятся с большим пиететом. А свою, если она чем-то выделяется, можно дружно обдать презрительной вежливостью.
– Во-во, Семра! Я тоже об этом подумала, они тебе завидуют… Ты ездишь постоянно в Европу, получила европейский грант. Поэтому, и такое отношение.
– Может быть… да, сейчас многие академики здесь хотели бы хотя бы на время уехать. Жить тут становится опасно…
– Увы… это так… очень грустно…
Семра выдохнула, и посмотрев на меня, сделала знак рукой, словно она закрыла себе рот, наподобие молнии.
– Не будем об этом… тут… знаешь… везде могут быть уши. Когда ты начинаешь говорить о политике.
– Откуда уши? Мы ж на русском говорим…
– Ну и что! Нашла преграду! Люди стали стучать друг на друга. – она замолчала.
– Стучать?
– Да, стучать! Что ты на меня уставилась?
Я хмыкнула.
– А мне ничего не будет… я иностранка.
– Ещё как может быть, если переступишь границы дозволенного! – Её взгляд стал жёстким. – Так что… не болтай здесь особо… особенно с незнакомыми… поняла? – нравоучительно сказала она.
– Да не… ты чё… Я и не собираюсь нарушать границы дозволенного. Кто я такая? Всего лишь маленький неприметный человек, затерявшийся в огромном мегаполисе, в малознакомой среде. Мне плевать на все. Я думаю о собственной заднице.
Знаешь, что я подумала. Что люди пытаются себя защитить. Наговаривая на других, они думают, что обезопасят себя…
– Может быть, – сказала Семра задумчиво. – Каждый дезориентирован.
Вдруг, на бордюр террасы прямо передо мною села огромная белая чайка.