Он привез Ник в особняк, и она не сопротивлялась, когда Гейб понес ее прямо в свои комнаты. Девушка уснула, выпив немного бульона, но проспала недолго.

Кошмары преследовали ее, и Гейб ничего не мог сделать, только лишь обнимать ее, напоминая, что она в безопасности, лишний раз убеждаясь, что его возлюбленная по-прежнему жива.

Утром Никки наконец решила позвонить родителям. Это было необходимо, потому что Ричард собирался на работу уже завтра. Визит был не из легких.

Гейб не мог смотреть, как плачет Ливи.

Все это сильно отражалось на Ник.

— Хочешь выпить? — спросил Гейб.

— Да. — Ричард закашлялся, глядя на закрытую дверь. — Это хорошая идея.

— С ней все будет в порядке. — Гейб подошел к небольшому бару рядом с личной, совмещенной со столовой кухней. — Она сильная. Прямо как Ливи.

Старик кивнул. Прошло несколько мгновений.

— А что будет с Сабриной?

— Люди Дева приглядывают за ней. Все будет улажено.

— В обычной манере де Винсентов?

Гейб налил два бокала скотча. Ричард работал на их семью очень долго.

— Ты действительно хочешь знать ответ?

— Это мой единственный ребенок, — сказал Ричард, поворачиваясь к Гейбу. — Моя Николетт — хорошая девочка. У нее доброе сердце. Однажды она сделает жизнь других людей лучше. Я хочу, чтобы эта женщина заплатила за то, что случилось с моей дочерью.

Гейб наклонил голову, передавая бокал Ричарду.

— Тут наши желания совпадают.

Старик, одним глотком выпив половину стакана, поставил его на барную стойку.

— Я присматривал за вами с тех пор, как вы родились, и знаю многое о вашей семье, многое о вас.

— Да.