— Все в порядке?
— Пока да.
— А он где?
— У одного врача.
Трави сунул газету в карман пиджака.
— Что это за врач?
— Ты его не знаешь. Это мой друг, не коммунист.
— Тем лучше. Можно на него положиться?
— С закрытыми глазами, — подтвердил Эмилио.
— Нет, глаза лучше держать открытыми. — Поглядев вокруг, Трави добавил:
— Пройдемся.
На пути к выходу он спросил:
— Ты уже обедал?
— Нет.
— Тогда перекусим в каком-нибудь укромном местечке, — махнул он в сторону Венецианских ворот. — Там и поговорим.
На улице толпа оттерла их друг от друга, но на углу, у подъема на Старые валы, они снова оказались вместе. Впереди, в обрамлении Триумфальной арки, бесконечной лентой тянулся бульвар «Буэнос-Айрес».
Трави свернул к невысоким домам справа. Пока они добирались туда через площадь, молния прорезала черные тучи, сгустившиеся в конце бульвара. Над ними, однако, небо было еще светлое. Они углубились в боковую улочку, где ветер гонял листья вперемешку с пылью.
— Прибыли, — сказал Трави.
С витрины харчевни на прохожих пялилось стеклянными глазами чучело кабана. Рядом на бревне лежало ружье, покрытое пылью и паутиной.
Через небольшой зал с баром, тесно уставленный столиками, они прошли темным коридором во внутренний дворик, густо увитый виноградом, и сели в самом конце, в углу. Сплетенные лозы почти скрывали их от внешнего мира. Недалеко от них сидели пожилые мужчина и женщина, которые вели между собой негромкий разговор.