— Нет-нет. Я уже выпила более чем достаточно.

Она попыталась улыбнуться, и ей это, как ни странно, удалось достаточно хорошо.

— Я принесу вам жакет, — предложил Хосе, и Андреа согласно кивнула.

— В этой комнате действительно несколько влажно и прохладно, а вы одеты очень легко. Когда идет дождь, то даже большой камин не в состоянии прогреть комнату. Я полагаю, что это из-за слишком высоких потолков в этом помещении.

«Ну да, конечно», — подумала Андреа. Но вот как объяснить голоса?! Она понимала, что это не настоящие голоса. Они звучали как бы внутри нее.

Постепенно мысли о холоде и голосах отошли на задний план, но оставался страх. «У меня слишком разыгралось воображение», — упрекнула она себя, пытаясь сообразить, не стоит ли ей навестить психиатра. Но в любом случае ей следовало побыстрее возвращаться домой.

Несмотря на протесты Альваресов, она поднялась.

— Мне на самом деле уже пора идти, — решительно заявила она. — Уже поздно. К тому же, я полагаю, мне уже и так гарантирована простуда. Правда, теперь мне снова тепло.

Хосе настоял на том, чтобы отвезти Андреа домой, и она согласилась. На улице вновь шел довольно сильный дождь, и Андреа даже думать не хотелось о пути через темные мокрые поля.

Прежде чем выйти, Хосе решил заглянуть к Джастину. Софи отправилась на кухню. Андреа осталась в прихожей одна. Так как ей было страшно, она решила последовать за Хосе.

— Я бы посмотрела, как он спит, — сказала она.

Джастин лежал в той же позе, что и несколько часов тому назад.

— У него сбилось одеяло, — сказал Хосе, — а ночь сегодня холодная.

Андреа обратила внимание на то, что Хосе прошел к кровати, поправил одеяло и затем любовно погладил по голове спящего. И снова ее глубоко тронула проявляемая этим человеком забота о юноше, который не был ему даже сыном.

— По-моему, нам следует немного проехаться, — предложил Хосе. — Пусть ваши нервы немного успокоятся. Ну как, согласны?

— Как вы догадались? — удивленно спросила Андреа.

— Ну, скажем, у нас есть определенный опыт, связанный с гостиной. Так, как вы, реагируют немногие. С Софи, например, не происходило ничего подобного. Я же испытал это дважды. Однажды это пережил и Билл Гордон отец Фелиции. — Хосе ласково похлопал своей ладонью ее судорожно сжатые кулачки. — Это плохо. Но, поверьте, вы наверняка не сумасшедшая, даже если вы и стали подумывать об этом.

— А как чувствовали себя вы?

— Ну, вначале чувствуешь прохладу, потом — смертельный холод, а потом начинают звучать нашептывающие всякую чертовщину голоса.

Андреа проглотила набежавшую неожиданно слюну. Ей было страшно, поскольку все сказанное соответствовало пережитому ею. Но потом она подумала, что лучше уж побывать в комнате, где «пошаливает», чем оказаться душевнобольной.