Новый входящий звонок.

— Что вы от меня хотите? — то, что должно было прозвучать с раздражением, выглядит как отчаянная попытка договориться. И эта мразь, донимающая его своими звонками, подкрадывается к нему как гиена, учуявшая запах пущенной крови и решившая поживиться сладкими объедками.

— Если за последний час вы не успели натворить ещё чего-нибудь, Андрей Леонидович, то вы обвиняетесь в многократных хищениях денежных средств в особенно…

— Послушайте, как вас там, Даниил…

— Ничего страшного, от волнения у нас люди и своё имя забывают, — заботливо-учтиво вставляет мужчина и как ни в чём не бывало продолжает: — Меня зовут Разумовский Даниил Александрович, и впредь я предпочёл бы, чтобы вы не обращались ко мне «мальчик».

— Вы впустую тратите своё время, Даниил Александрович. Чего бы вы не хотели добиться, у вас это не получится. Просто оставьте меня в покое и уезжайте отсюда.

— Мне не жаль потратить на вас своё время. Я подожду, пока вы соберёте все необходимые вещи и сами спуститесь к нам.

— Какие ещё вещи?

— Которые понадобятся вам в камере, конечно же.

— Вы совсем спятили? — нервно смеётся он, осторожно подходит к окну и выглядывает на улицу, непонятно на что надеясь: отблески красно-синих огней полицейских машин видны даже сквозь плотную бархатную ткань портьер.

— Андрей Леонидович, вы же взрослый и разумный человек. Не будете же вы теперь от нас бегать? Я фактически предлагаю вам явку с повинной и сотрудничество, и тогда мы сможем скостить вам срок, скажем, всего лишь лет до пятнадцати заключения. Это очень хорошее предложение.

— Засуньте себе в жопу своё предложение, — он отстраняет телефон в сторону, делая несколько жадных глотков, обжигающих и без того горящее огнём горло. — И перестаньте мне названивать.

— Ваши друзья не придут к вам на помощь.

— Идите на хуй, уважаемый товарищ полицейский, — ехидно хмыкает он и кривится, глядя на потухший экран.

Губы дрожат, растягиваются в широкой улыбке, шевелятся вслед за течением его мыслей, сосредоточенных только на поиске путей отступления.

Они окружили его прямо здесь, в собственном доме. Превратили надёжную крепость в хитроумную ловушку, загнали его в угол и бесчеловечно насмехаются, ожидая увидеть панику, мольбы о пощаде, готовность пойти на любые уступки. Конченые придурки, решившие, что он поверит их сказкам.

Белая кнопка связи с охранником приятно проваливается под его пальцем и щёлкает, когда на посту поднимают трубку.

— Ты можешь избавиться от них?

…

— Ты можешь избавиться от них? — бросает она невпопад и смотрит на него через плечо.