«Я рассказывала тебе о том красивом французском парне, который был у меня когда-то, – сыне друзей семьи. И как я поискала его в интернете и оказалось, что он толстый и лысый, а за плечами у него два брака».
Почему я знаю, что будет дальше?
«Так вот, он прислал мне сообщение и спросил, не хочу ли я навестить его в замке в Дордони. Я и подумала, почему бы и нет? И вот я здесь, столько лет спустя! На самом деле мы поженились в прошлом году. Тебе бы понравился Доминик. Он забавный, пухлый, и с ним так легко. Он любит девочек, а они любят его и всех его шестерых детей от предыдущих браков. Он по-прежнему общается со своими бывшими женами, и мы устраиваем сказочные семейные барбекю. Ты должна навестить нас, когда выйдешь».
Оливия причинила мне такую боль. Но теперь я могу ее понять.
«У меня никогда раньше не было такой подруги, как ты. И никогда больше не будет. Мы с тобой связаны, Сара. Каждая из нас знает, каково это – ради детей прожить столько лет не с тем мужчиной. Пожалуйста, приезжай. А пока, я надеюсь, с тобой все в порядке в том ужасном месте.
Посылаю тебе море любви,
Оливия»Очень похоже на Оливию. Всегда выживет. Но она права. Мы были связаны друг с другом все эти годы, пока растили детей.
Подобная дружба длится вечно. Я хочу увидеть ее снова. И, возможно, так и сделаю.
А потом, спустя неделю или около того, приходит еще одно письмо, написанное красивым почерком с завитками, от женщины по имени Мэриголд.
Я читаю его ночью на своей узкой кровати.
В первой строке сразу переход к сути:
«Возможно, ты меня не помнишь.
Я узнала кулон, который был на тебе на одном из снимков. Для меня она сделала такой же из ракушек и витражного стекла. Такой своеобразный стиль!»
Что?
«Твоя мать была моей лучшей подругой. Мы с ней познакомились в школе искусств – твой отец учился на том же курсе. Позже мы с несколькими друзьями создали группу, чтобы делать собственные украшения и продавать картины.
Ты была первым ребенком, родившимся в коммуне! Никогда этого не забуду. Когда ты родилась, мы все собрались вокруг, скандировали, пели и хлопали в ладоши. Твоя мама сделала меня крестной. Мы не были людьми церкви, но я очень серьезно относилась к своим обязанностям. Показывала, как сажать семена кабачков, когда ты была совсем крохой».
Не поэтому ли у меня появилось такое знакомое чувство, когда я занялась садом Глэдис? Слова вызывают смутное воспоминание о женщине с золотистыми волосами из моего детства. Но не более того.
«Я хочу, чтобы ты знала: твоя мать очень тебя любила. Но она была молода, и никто из нас не был настолько ответственен, насколько следовало бы. Я уговорила ее пойти на свидание той ночью, когда она умерла. Она хотела остаться с тобой, но я сказала, что ей нужно немного взрослых развлечений для разнообразия. Если бы я этого не сделала, она, возможно, не погибла бы в той ужасной автокатастрофе. Мне очень жаль. Все это стало таким страшным потрясением. Никогда не забуду твое растерянное личико, когда я пыталась объяснить, что мама не вернется. Я умоляла социальную службу позволить мне воспитывать тебя».
Подруга моей матери хотела меня забрать? Мои глаза наполняются слезами.
«Но они не сочли меня подходящей кандидатурой. Поэтому отправили тебя к тете. Я пыталась поддерживать связь, но она не отвечала на мои письма. Я часто думала о тебе, дорогая Сара».