– Мадмуазэль, позвольте немного за вами поухаживать, – галанто изрёк я, наливая в стакан Лэнгли газировку.

– Каких мы слов-то нахватались, – насмешливо фыркнула немка. – У французов научился?

– У них, у пожирателей лягушек, у родимых. Прозит, фройляйн!

– Прозит!

Мы чокнулись стаканами и, попивая газировку, развалились в креслах, смотря на ночное небо и наслаждаясь хоть и городским, но таким свежим и столь восхитительно прохладным воздухом.

– Хорошо-то как… – блаженно вытянулся я. – Вечер… Тишина… Звёздное небо… Романтика…

– Романтика, ага, – иронично подхватила Лэнгли. – Ужин на двоих – только свечей и шампанского и не хватает.

– Вместо шампанского у нас «спрайт», – рассмеялся я. – Тоже с пузыриками. Хотя я бы ещё добавил для антуража романтичную музыку.

– Наверняка опять свои любимые свиные вопли под аккомпанемент звуков отбойного молотка и циркулярной пилы, – скорчила гримасу отвращения девушка.

– Ну, что ж ты меня вообще каким-то психом-то считаешь? – даже слегка обиделся я. – Лично я бы выбрал балладу Келли Кларксон «Because of You». По-моему очень красивая и романтичная песня, хотя и ни разу не рок.

– Хм, первый раз слышу… Можешь напеть?

Непростое это дело… Я действительно предпочитаю музыку потяжелее и… поэпичнее, что ли. Но были в моей прошлой жизни моменты, когда…

– Попробую, конечно… Но певец из меня аховый, сразу предупреждаю.

– Да ладно тебе прибедняться… Говорят, ты тут даже с гастролями колесил.

– Врут, – улыбнулся я.

– Ну, пой уже! Или, может, стесняешься?

– Ну, получите, фройляйн, гранату в таком случае:

– Ну, как-то так, – прокашлявлишь, слегка смущённо закончил я и повернул голову в сторону Лэнгли… Лэнгли?

Аска лежала в кресле смотря куда-то в небо, а её лицо было непривычно серьёзно, хоть и расслабленно. На секунду мне даже показалось… Хотя нет, всё-таки показалось.

– В принципе, в этом есть… – странным голосом произнесла девушка. – Скажи, Синдзи…