— Ох, много ты понимаешь, ученый муж!.. И так, сворачиваем удочки, дорогой романтик. Круто поднялся. Проводил Игоря до двери, закрывая за ним дверь, пробасил почти угрожающе:
— Вот что, дорогой «подкидыш» так тебя и этак. Жить хочешь?! Мое последнее слово — шерсть стриги, а шкуры не трогай.
8
Но «шкура» по убеждению Игоря, уже ползла по всем швам.
Ныне слово за молодыми, понимал он… За каменщиком Шуркой, в частности.
Правда, о первых судах над диссидентами до Университета слухи доходили. И с каждым годом таких судов было все больше: Лубянка, забрызганная кровью невиных людей по крышу, свое дело продолжала, как ни в чем не бывало…
«Вы хотите раскачать стихию?!» гневно бросит московской интеллигенции Микоян позднее.
Нет, не хотелось Игорю верить, что снова потащат людей в тюрьму за инакономыслие. Как при Сталине — за анекдот.
«Раскачать» страну — не дадут, а вот пропить — сколько угодно!
Веками существовала поговорка «Пьет, как сапожник», «Ругается, как извозчик». Однажды Игорь услышал из открытого окна всхлипывающий женский голос: «Детей бы постыдился! Пьет, как со стройки…»
Игорь был уязвлен до глубины души: «Входим в поговорку.»
Еще весной, когда Игоря пригласили в подвал «обмывать угол», у него мелькнуло: бригадные праздненства и все эти традиционные «обмывы» надо переносить, и немедленно, из подвалов — к свету.
… Рабочий клуб со сплошными, в два этажа, окнами, выстроенный, по настояниям Игоря Некрасова, за месяц, несколько смахивал на гараж…. Потолки, правда, высокие, дворцовые, запахи острые, свежие, даже побелка еще не подсохла.
Ермаков запоздал, ворвался в клуб радостно-возбужденный, возгласив с порога: — А знаете, какая здесь акустика! — И гаркнул во всю силу легких.
Чумаков заметил удрученно:
— Заголосят «Шумел камыш» — слышно будет в ЦК — Акустика!.. Тоня б не опоздала, — беспокоился Игорь.
С горластой и суматошной Тоней нынче было связано многое Ей предстояло «солировать». Появится кто сильно нетрезвый, встретить его такой частушкой, что б он в другой раз меру знал…
От корпусов спешили рабочие. Тоня Горчихина, в резиновых сапогах и со свертком под мышкой, мчалась с озорным присвистом впереди всех, разбрызгивая рыжую грязь. Так, наверное, девчонкой носилась по лужам.
Игорь ждал ее у дверей, стараясь отрешиться от мыслей последних дней… Ну и деньки! Тихона вздернул. «Удили рыбу».
В новом детище Игоря Некрасова «Строительной газете Заречья» наибольший успех имели стихи о теще и ее зятьях.