Когда Петров доложил на КП о разгроме противника, Рокоссовский лично поздравил его с успехом, но одновременно с этим высказал неудовольствие по поводу дальнейшего медленного продвижения.

– То, что сорвали контратаку немцев, хвалю, но это не повод для долгого топтания на одном месте. Почему ни один ваш батальон не продвинулся вперед по направлению рабочих поселков номер пять и номер семь? Надо максимально использовать наметившийся у вас успех, пока противник не успел создать новые рубежи обороны перед вами. Немцы не тот противник, от которого можно ожидать малейшей поблажки. С завтрашнего рассвета вам следует при поддержке танков возобновить наступление и выйти к названным мною рубежам. Вам все ясно?

– Так точно, товарищ Константинов, – подтвердил Петров. Все цифровые кодовые обозначения в соединениях фронта были разобраны, и чтобы не вносить в работу связистов путаницу, Рокоссовский решил взять этот кодовый псевдоним, – но у нас есть определенные проблемы с выполнением вашего приказа.

– Какие конкретные проблемы? – недовольно спросил Рокоссовский.

– Нашему продвижению к рабочему поселку номер семь мешает сильный артиллерийский огонь из рощи Круглой. После отступления немцев мы пытались их преследовать, но наткнулись на сильный заградительный минометный огонь. Кроме этого, возникли проблемы с использованием английских танков в лесистой местности. Они не могут подобно нашим танкам с ходу таранить и валить деревья и с трудом двигаются по бездорожью.

– Справиться с огнем из рощи Круглой мы вам поможем в самое ближайшее время, – следуя требованиям секретности при ведении разговоров по телефону, Рокоссовский не мог сказать, что данный опорный пункт будет подвергнут бомбардировке и удару свежими силами, – а вот что касается танков, то больше чем взвод Т-34 дать вам, к сожалению, не смогу. Постарайтесь при выполнении боевой задачи обойтись своими силами.

– Есть обойтись своими силами, – откликнулся Петров, и на этом их разговор завершился. Рокоссовский с чистым сердцем оставил КП 365-й дивизии и направился в расположение 19-й и 24-й гвардейских дивизий, где также наметился определенный успех.

Обе дивизии успешно преодолели речку Черную и, не встречая серьезного сопротивления со стороны противника, заняли первую линию траншей немецкой обороны. Дальнейшее продвижение стрелковых соединений комдива Баринова было остановлено сильным пулеметно-минометным огнем из глубины обороны. Пехотинцы немедленно залегли, и только появление танковой роты позволило продолжить атаку.

Благодаря поддержке танков, которые своим метким огнем подавили огневые точки противника, советские солдаты смогли приблизиться ко второй линии вражеских траншей и после непродолжительной схватки занять их.

Обрадованный успехом комбат Пушкин попытался продвинуться в глубину обороны врага, но встретил плотный артиллерийский огонь второй линии обороны противника и был вынужден отойти. Вскоре его батальон подвергся контратаке со стороны немцев, которая была успешно отражена метким огнем из автоматов и скорострельных винтовок. Также свою лепту в разгроме врага пулеметно-орудийным огнем внесли и танкисты.

В общей сложности соединения дивизии Баринова смогли продвинуться вперед на полтора километра и встали, так как быстрому продвижению танков мешал густой лес.

Тот же лес мешал и соединениям комдива Кошевого, наступавшего южнее 19-й гвардейской дивизии, но они смогли продвинуться на запад дальше своих соседей. Этому успеху способствовало два факта. Во-первых, дивизия Кошевого наступала на стыке обороны двух немецких дивизий – 227-й и 223-й, на участке, который немцы считали непроходимым для танков. Во-вторых, в результате артобстрела был уничтожен штаб полка, державшего оборону на этом направлении. Лишившиеся командования и связи немецкие солдаты не смогли оказать должного сопротивления атакующим их танкам и пехоте. Во второй половине дня оборона врага была прорвана по всей её глубине, и разбитые немецкие соединения были вынуждены отойти по направлению Синявино.

К радости командования Волховского фронта из-за плохой информированности немцы посчитали успехи двух советских дивизий незначительными и все свое внимание сосредоточили на районе Тортолово и Машкино. Наступление действующих там советских дивизий было очень неудачным. Соединения 265-й дивизии после артиллерийского удара смогли прорвать переднюю линию обороны противника, но в дальнейшем не продвинулись ни на шаг, несмотря на поддержку тяжелых танков.

Когда взвод танков КВ прорвал оборону немецкого гарнизона Тортолово, пехотинцы не поддержали атаку танкистов. В гордом одиночестве четыре бронированные громады дошли до западной оконечности поселка и были вынуждены остановиться. Огнем своих орудий они стали уничтожать доты и огневые точки врага, расшатывая его оборону, но их действия вновь не получили никакой поддержки со стороны пехоты. Заняв передовые траншеи немцев, пехотинцы и не помышляли о продвижении вперед, не пытаясь охватить оборону противника с флангов.

Активные действия танкистов были прерваны орудийным огнем противника, в результате которого два «Клима» были выведены из строя. Немецкие снаряды не смогли пробить броню советских танков, но серьезно повредили траки их гусениц. Экипажи машин попытались исправить повреждения, но шквальный пулеметный огонь врага, который велся со всех сторон, не позволил им это сделать. После недолгих переговоров с остальными экипажами было принято решение покинуть подбитые танки. Раненые были переправлены в уцелевшие машины, а остальные танкисты остались в своих танках в ожидании прихода подмоги, благо толщина брони и вооружение позволяли им отражать атаки неприятеля.

При попытке прорыва в расположение своих войск один из танков был подбит. Брошенная ему под гусеницу граната также повредила траки, и он встал в десятках метров от переднего края немецкой обороны.

Командир уцелевшего танка при помощи кулака, пистолета и громкого голоса сумел убедить командира батальона пехоты предпринять атаку для спасения экипажа поврежденного танка. Своим пушечным огнем КВ сумел подавить ближайшие огневые точки противника, а следовавшие за ним пехотинцы подобрались к поврежденной машине. Грамотно организовав огневое прикрытие, они позволили танкистам починить гусеницу, и обе машины благополучно вернулись в расположение батальона.

Судьба оставшихся в тылу врага танкистов была не столь удачна. Ночью они попытались пробиться через оборону противника, но попав под огонь немецких пулеметчиков, все погибли.

Такая же картина произошла и при штурме поселка Машкино соединениями 286-й стрелковой дивизии. Заняв передние траншеи противника, пехотинцы не поддержали атаку приданных им танков. Танкисты свободно прошли всю вражескую оборону вдоль и поперек и, обнаружив отсутствие за собой пехоты, вынуждены были повернуть назад. По счастью для себя, они не стали вступать в позиционную борьбу с немцами и на скорости сумели благополучно проскочить их гудящую смертоносным огнем оборону.

Именно эти неудачные действия, а также присутствие тяжелых танков, укрепили Линдемана во мнении, что противник наносит свой главный удар именно в направлении Мги, а все остальные удары имеют отвлекающий характер.