– Так почему ты так волнуешься? – спросил Джейс. – Она ведь согласилась?

Саймон провел рукой по волосам.

– Она хочет устроить вечеринку по случаю помолвки.

– Бесплатные напитки, – сказал Джейс, который на потеху Клэри в последнее время проявлял нешуточный интерес к коктейлям. – Без этого не обойтись.

– Нет, вы не понимаете, – пробормотал Саймон. – Она хочет устроить ее через два дня.

– Хм, – задумалась Клэри, – я понимаю, почему ей так хочется поделиться новостями с друзьями и родственниками, но неужели нельзя хоть чуточку подождать?

– Она хочет устроить ее в день рождения Макса, – пустым голосом ответил Джейс.

– О, – тихо вздохнула Клэри. Макс, самый младший, самый милый из Лайтвудов, братишка Иззи и Алека. Ему бы исполнилось пятнадцать, он был ровесником Тиберия и Ливви Блэкторнов. Клэри сразу поняла, почему Изабель решила устроить вечеринку в тот день, когда ей легче всего было представить, что Макс рядом. – Что ж, может, обратиться к Магнусу?

– Само собой, я уже это сделал, – сообщил Саймон. – И он сказал, что и рад бы помочь, но учитывая ситуацию с Рафаэлем…

– Точно, – кивнула Клэри. – Значит, теперь ты решил обратиться к нам?

– Я надеялся, что мы сможем устроить ее здесь, – признался Саймон. – В Институте. И вы могли бы помочь мне с тем, что я не совсем понимаю…

Клэри почувствовала, как внутри нее нарастает ужас. Институт недавно претерпел серьезные изменения, и ремонт еще продолжался. Бальный зал, в котором практически никогда не проводили балов, как раз начали переоборудовать во второй класс для тренировок. Несколько этажей были заставлены ящиками с плиткой и деревом. Оставался, конечно, огромный музыкальный салон, но он был битком набит старинными виолончелями и роялями. Там стоял даже орган.

– Например?

Саймон взглянул на нее большими карими глазами, в которых явно читалась мольба.

– Цветы, банкет, украшение зала…

Клэри застонала. Джейс взъерошил ей волосы.

– Ты справишься, – сказал он, и по его тону она поняла, что он улыбается. – Я в тебя верю.

Вот так Клэри и оказалась в институтском музыкальном салоне под наколдованными Магнусом сияющими сосульками, талая вода с которых капала ей прямо на зеленое платье. Время от времени Магнус обновлял их, а по комнате пролетали иллюзорные лепестки роз. Стая оборотней Майи помогла перетащить орган, арфу и множество других инструментов в пустую соседнюю комнату, двери которой сейчас были наглухо закрыты и спрятаны за зачарованным водопадом из трепещущих бабочек.

Атмосфера немного напоминала Клэри Благой Двор в Волшебной стране, который при каждом ее посещении представал совсем иным: порой там сверкал лед, а порой алел роскошный бархат. Клэри даже немного скучала – не по самой Королеве, которая оказалась жестокой предательницей, а по магии фэйри. После заключения Холодного мира они ни разу больше не побывали при Дворах. В полнолуние в Центральном парке больше не устраивали танцы. В водах Гудзона больше не было ни пикси, ни русалок. Бывало, поздно ночью Клэри слышала высокий одинокий звук рога Дикой Охоты, скачущей по небу, вспоминала о Марке Блэкторне и грустила. Но этот звук не мог заменить музыку эльфийских пиров, которая некогда доносилась с острова Харт.

Она говорила об этом с Джейсом, и он соглашался с ней – и как ее парень, и как глава Института: без фэйри мир Сумеречных охотников потерял равновесие. Сумеречным охотникам нужны были обитатели Нижнего мира. Так было всегда. Попытка притвориться, что Волшебного народа не существует, явно вела к катастрофе. Но Клэри и Джейс не входили в Совет – они всего лишь руководили одним-единственным Институтом и были к тому же слишком молоды. Поэтому они ждали удобного случая и старались всегда быть во всеоружии.