– Тогда мы придумаем что-нибудь еще, – хриплым голосом сказал Джулиан. – Мы найдем способ остаться Сумеречными охотниками. Мы все решим вместе.
– У нас ничего не получится, – прошептала она.
Но он смотрел на нее огромными глазами, смотрел и безмолвно молил ее передумать, забрать свои слова назад, снова склеить то, что разлеталось на мелкие осколки.
– Эмма, – произнес он и взял ее за руку, – я никогда,
Ее сердце разбилось.
По жуткой иронии судьбы она любила его так сильно и знала его так хорошо, что прекрасно понимала, как именно разрушить все его чувства к ней одним-единственным ударом.
Она отстранилась от него и пошла к Институту.
– Нет, – сказала она. – Перестанешь.
Эмма не знала, сколько она сидела у себя на кровати. Дом был полон звуков. Едва переступив порог, Эмма услышала, как Артур что-то прокричал, а затем снова стало тихо. Киту выделили комнату, как он и хотел, и Тай сидел возле нее, читая книгу. Эмма спросила его, что он делает – охраняет Кита? охраняет Институт
Ливви тренировалась вместе с Дрю. Сквозь дверь до Эммы долетали их приглушенные голоса.
Ей хотелось найти Кристину. Ей хотелось найти единственного человека, который знал о ее чувствах к Джулиану. Тогда она рыдала бы у Кристины на груди, а та убеждала бы ее, что все образуется, что она поступает правильно.
Хотя Эмма не знала точно, сочтет ли Кристина, что она поступает правильно.
Но сердцем она понимала, что это и не обязательно.
Она услышала, как повернулась дверная ручка, и закрыла глаза. Перед ней все стояло лицо Джулиана в тот миг, когда она от него отвернулась.
«Джулс, – с болью в сердце подумала она. – Если бы ты только поверил мне, в этом не было бы необходимости».
– Эмма? – Голос Марка. Он появился на пороге – совсем обычный человек в белой футболке и джинсах. – Я получил твое сообщение. Ты хочешь поговорить?
Эмма поднялась на ноги и одернула платье, в которое переоделась по приходу. Красивое, с желтыми цветами на коричневом фоне.
– Я хочу попросить тебя об одолжении, – сказала она.
Светлые брови Марка взлетели вверх.
– Фэйри не слишком любят делать одолжения.