Полумрак после яркого солнца ослеплял — никого видно не было, будто откликнулся наполняющий здание Межмирового вокзала сумрак. Я прикрыла глаза, смаргивая пляшущие под веками цветные круги.
— Это в последний раз! — звонко откликнулась рядом Анита. — Милый Хуан понимает, что нехорошо заставлять завидовать старших товарищей и решил перебраться на казенную квартиру.
Звонко цокая каблуками по полу, расцвеченному яркими пятнами падающего сквозь витражи света, она направилась через зал ожидания прямиком в святая святых Международной дорожной гильдии — к управляющему кругу станции. Обычно доступ к вмурованному в пол кругу с символами, в центр которого становится принимающий или отправляющий поезд маг, напрочь отгораживают стенами из того же непроницаемого стекла, что и в вагонах. Разве что из окна поезда иногда удавалось разглядеть силуэт мага-дорожника, застывшего меж сполохов пламени и мрака.
Но сейчас стеклянные двери были на распашку, а возле безжизненного круга обнаружилась пара кресел из салона первого класса и легкий плетеный столик с кувшином свежего лимонада. Господа дорожники дежурили с комфортом.
— Так уж понимает и так уж решил. — насмешливо пробормотал тощий седой маг в слегка затрепанном костюме, лениво поднимаясь нам навстречу. — Мое почтение, госпожа Влакис и… — он вопросительно посмотрел на меня.
— Леди Летиция де Молино. — из второго кресла поднялся гарнизон-командор.
— Кузен Улаф, и вы здесь! — поприветствовала я. — Что-то случилось?
— Ничего, кроме общего желания всех приморцев узнать секреты гильдии дорожников. — проворчал старый маг, косясь на меня с любопытством.
— Всего один секрет — когда тоннель снова заработает. — уточнила Анита.
— Согласитесь, мэтр, что коменданту городского гарнизона об этом знать следует. — отозвался Улаф.
Я присела на освободившееся место и Улаф немедленно пристроился на ручке кресла, покачивая в руке стакан лимонада. От него даже пахло прохладой и кислинкой. Я невольно сглотнула.
— Это закрытая информация. — сквозь зубы топчущийся в дверях процедил Горо. — Особенно теперь, когда султан умер. — он многозначительно понизил голос.
— Смерть султана, безусловно, имеет огромное значения для сильных мира сего. — иронично хмыкнул старый маг. — А для нас, в нашем маленьком Приморске, вон, смерть лорда де Молино гора-а-аздо важнее и любопытнее — мои соболезнование, леди де Молино…
Я благодарно склонила голову.
— Вы, конечно, можете погрязнуть в мелких здешних делишках, а мне оставьте право интересоваться делами великими! — Горо поглядел на старого мага сверху вниз.
— Султан там… — усталым взмахом худых пальцев старик указал куда-то в сторону потолка и скрывающихся за ним небес. — …несомненно, будет польщен вашим вниманием, юноша. А дамы будут польщены здесь, если вы соизволите принести из буфета еще два стакана. Себе можете не брать — вдруг покойный султан сочтет это неуважением? Потом я подпишу вам бумаги на квартиру. Ступайте, ступайте, не задерживайтесь… — он усмехнулся на яростный взгляд Горо и тому ничего не оставалось, как направиться в сторону буфетной, изливая свой гнев в громком злом топоте.
— Занудный мальчишка — и как вы его терпите? — доверительно понизил голос старый дорожник. — Ах да, уже не терпите.
— У меня кобылы неизвестно где застряли из-за перекрытых тоннелей. — также доверительно подалась ему навстречу Анита. — И так сердце не на месте, на господина Горо сил уже не остается.
— Ах, оставьте эти волнения, госпожа Влакис — они вредны для цвета лица! Увидите вы вот-вот своих бесценных кобылок. — усмехнулся старик.
— Значит, тоннель все же скоро наладят? — немедленно вцепился в его слова Улаф.