– Посмотри на больного. Ему как будто стало легче после обряда.

И правда, лицо Бертрана выглядело умиротворенным. Глаза его были полуприкрыты, руки скрещены. Одеяло на груди едва заметно приподнималось в такт дыханию.

Проповедник продолжал:

– С момента капитуляции крепости прошло еще две недели, пока французские рыцари вошли в замок. Они полагали, что столь долгая подготовка к ужасной смерти ослабит решимость наших Братьев и Сестер. Однако французы обманулись в своих ожиданиях. Добрые Люди молились и прощались с близкими. Они вместе встретили последнюю в своей земной жизни Пасху – наш величайший праздник.

– Скажи, Добрый Муж, что стало с катарскими сокровищами? Говорят, перед падением Монсегюра несколько Добрых Людей смогли уйти из него тайными горными тропами. И с ними было богатство церкви – много-много золотых монет.

От мыслей о несметных сокровищах глаза юного Жана загорелись восторгом.

Брат Гийом молча покачал головой. Старец прикрыл веки, его лицо стало непроницаемым.

– Несколько человек действительно тогда ушли из замка по самой опасной из возможных дорог, через горы. Не думай, юноша, что они трусливо пытались спасти свои жизни. Нет. Смерть означала бы для них спасительное освобождение от всех гнусностей этого мира. Наша церковь повелела этим людям скрываться от Инквизиции, чтобы до конца исполнить свой долг. Господь возложил на них особое, очень важное и трудное задание.

Брат Робер как будто оправдывался. Никита заподозрил, что он в действительности был одним из тех беглецов, которые с риском для жизни спасали сокровища катарской церкви. Старец, конечно, не признался прямо, что стал исполнителем тайной миссии, но и не отрицал своего участия.

– Некоторое время эти люди прятались в маленьких селениях у подножья Пиренейских гор. Затем ушли в направлении Тараскона, к пещерам долины Сабарте. Там наша церковь всегда скрывалась в периоды гонений.

Брат Робер выдержал многозначительную паузу.

– Если сокровища действительно были тогда спасены, их использовали на возрождение церкви. Можешь не сомневаться.

Жан не унимался.

Он поставил масляный светильник на лавку, подошел вплотную к проповеднику и спросил почти шепотом:

– Еще говорят, что уже после страшного костра Монсегюра четверо спрятанных в замке катаров тайно покинули его. И что они унесли с собой главную святыню – Святой Грааль.