Она усмехнулась в ответ на саркастический взгляд Никиты:
– Можешь не верить в чудеса, но ущелье и часовня точно заслуживают того, чтобы на них взглянуть.
«Неделю назад я, может, и не верил в чудеса, – подумал тогда Никита. – Теперь я уже не так категоричен».
Все это было вчера. А сейчас, оставив в стороне ущелье, Никита двигался по направлению к загадочной деревне Рен-ле-Шато.
Он проехал через местечко под названием Рен-ле-Бэн. Остановка здесь не предполагалась, но Никита все же взглянул на открытый термальный бассейн в окружении лесистых гор.
– Заманчиво!
Он представил себе, как нежится в теплой воде, любуясь пейзажем.
– Хорошо бы поплескаться здесь в компании какой-нибудь русалки.
И после некоторых раздумий самокритично заметил:
– Только что-то с русалками у тебя плоховато, старик.
Уже на подъезде к Рен-ле-Шато стало понятно, что Никита был не единственным, кто захотел прикоснуться к легенде. Обочина дороги, ведущей к маленькой деревушке, была заставлена машинами и автобусами. Туристы валили сюда валом. Непонятно, как выживали в этом безумии немногочисленные местные жители.
– Да, в такие места лучше приезжать в межсезонье, – заключил Никита. – Но, раз уж ты здесь, старик, придется немного пройтись.
История Рен-ле-Шато в изложении Изабель оставила у Никиты двойственное впечатление. Его исчезнувшая подруга пересказывала местные легенды очень красочно, но с заметной иронией. Как будто подчеркивала дистанцию между историческим материалом, на котором строилось ее собственное мнение, и возбуждающими воображение туристическими байками.
Никита готов был поверить, что рабочие действительно нашли что-то ценное под алтарным камнем церкви Святой Марии Магдалины. Что именно – варианты были один загадочнее другого. Ходили слухи, что это могли быть сокровища катаров. Или золото тамплиеров. Или средства для выкупа из плена Людовика Святого, собранные его матерью, Бланкой Кастильской. Или Святой Грааль во всех возможных значениях этого сакрального символа. Или неизвестные ранее версии Евангелия, написанные на латыни. Или рисунок генеалогического древа короля франков Дагоберта Второго из династии Меровингов.
Последняя гипотеза звучала, на первый взгляд, наименее захватывающе. Однако именно она оказалась самой перспективной, поскольку вела напрямую к теории о существовании потомков Христа. К тому же с ней – при желании – удачно стыковались многие другие из перечисленных версий о содержании клада, найденного отцом Соньером. Документы, доказывающие продолжение рода Иисуса, могли стать бесценным сокровищем катаров или тамплиеров. Неизвестные версии Евангелия могли содержать подтверждение особого статуса Марии Магдалины. А сами потомки Христа могли оказаться истинным смыслом Святого Грааля.
– Все эти теории антинаучны, – смеялась за ужином Изабель, – но настолько соблазнительны, что многие готовы подстраивать под них исторические факты и выдавать фантазии за реальные события. Ведь люди склонны видеть именно то, во что они верят!