— Зачем ты его держишь, сын мой? — спросила Золотая Орлица без какого-то уточнения.

— Считает быстро.

— Думать не умеет.

— Матушка, не томите…

— Достойное оружие и доспехи, сын мой, по-прежнему делаются только из той стали, что поставляет Анри. А железо с копей твоих кузнецы и оружейники честно пускают на копья и мечи твоих солдат. Поскольку…

— … стали столько, сколько Хряк её поставляет. Хорошая — это такая, какую он нам отдает. Проклятье. — король уперся кулаком в стену и уставился в окно. — Не вышло.

— Э-э-э… Ваши Христианнейшие величества, но если наш недруг столь глуп…

— Глуп у Нас. — негромко сказал Луи, не оборачиваясь. — Ты. А Анри Стальной Вепрь не может быть глупым. Мы получили то, что он нам дал. И еще и заплатили за это вдвое. А армия наша вооружена дерьмом — то есть ровно тем, что у него шло поверху да на остаток. И — дайте угадаю — инструмента его цехов мы не видели вообще…

— Армии у нас много.

— Что мы будем делать, матушка, если не получится?

— Поеду к нему просить о мире.

— Думаешь, примет?

— Смотря с чем поехать, сын мой…

— Нет, но какие-же сволочи!! Всех казню!

— С кем останешься, сын мой? Не делай глупостей. Сверх меры.

Ее вели через залы. Воины в тяжелых пластинчатых доспехах стояли с открытыми забралами у каждой пары широких дверей и смотрели на неё как… как на незначащую тетку.

Окна, забранные цветными стеклами. Чистые полы — он всегда любил чистоту. Тепло.

Последней в ряду оказалась комната с боковыми дверями, в которой стояло за конторками три человека — два юноши и один пожилой писарь, а у боковой двери. Мальчишки уставились на нее с восторгом, но “писарь” поднял глаза и они моментально уткнулись в свои письма.

— Как доложить? — спросил старший у её конвоя.

— Алиенор, королева.