— Ты о чем? — не понимаю, к чему она клонит.
— Знаешь, где лучше всего спрятаться, чтобы не нашли? — отвечает она, поднимает злосчастную синюю папку и свой рюкзак. — На самом видном месте.
В комнате повисает напряженная пауза, которую нарушает раздраженный голос отца.
— Алена, времени нет на твою философию выживания.
— А спешить нам некуда, Юрий Вячеславович. Ведь, если вы не отдадите приказ убить Сережу, ему никто ничего не сделает.
— Алена, — голова начинает болеть, и я уже ору. — Что ты несешь!?
— Вася, приглашение на свадьбу с собой?
— Да, конечно, — недоумевает Черкашина и лезет в свою сумочку для ключей и того самого конверта. Протягивает Алене, и в какой-то момент мне кажется, я ослеп, потому что отец словно хочет сорваться с места и вырвать его из рук. Но вот он уже у матери. И она качает головой.
— На что смотреть?
— На название компании, разумеется. «Мэлис» с перевода на русский Мелисса, но кто будет смотреть юридическое название благотворительной организации? Люди слепы…
— Я не верю… — выдыхает Мелисса, поднимая на Алену взгляд, пока ее руки дрожат.
— Юрий вас очень любит. Наверное, поэтому все, что имеет, называет вашим именем. Даже организацию, занимающуюся перевозкой детей в Европу. Это логично. Не можешь побороть — возглавь, да?
Дыхание замирает, в голове происходит взрыв. Я моргаю, пытаясь осознать произошедшее. И я бы не поверил никогда, если бы отец вдруг не бросился на Алену в порыве ярости. Но возраст тоже берет свое, и моя реакция оказывается быстрее.
Удар приходится отцу в нос, а Вася прижимает Алену к себе и уводит из комнаты. И теперь мне стыдно смотреть ей в глаза. Потому что она поняла то, что давно должно было прийти в голову мне.
Глава 53
*** Никита ***
Наваливается апатия. Взгляд застревает на закрытой двери. За ней скрылись Василиса с Аленой. Мне все кажется, что я все еще вижу её жалостливый, напряженный взгляд. Свой наконец перевожу на отца, чьи ноздри раздуваются, как у быка на родео. Потом на мать, невидящим взором продолжающую сверлить приглашение.
Поверить в то, что отец стоял за этим много лет, просто невозможно… Ведь он всегда ненавидел этих уродов. Делал все, чтобы с ними расправиться. Подвергал свою жизнь опасности. Поддерживал наши рейды. И я бы первый начал его оправдывать, орать всем и каждому, что он не виноват, если бы не его попытка ударить Алену. Это было как удар в спину от того, на кого я всегда равнялся. От того, чьи советы были основой поведения и существования.
До появления Алены.
Сейчас я хочу услышать оправдания, понять, так ли ужасно все то, о чем мы думаем. И отец вроде бы открывает рот, но мать поднимает голову. И смотрит как будто сквозь него.