А когда приходит зима, мочат липовую кору в воде — делают золотистые рогожи.
Прямо против нашего домика стоит могучий столетний дуб. Листва на нём тёмно-зелёная, жёсткая. Кора — в глубоких трещинах. Раньше, говорит бабка, на нашем дубе жил Соловей-разбойник. А сейчас на него взлетают и сидят высоко на ветках до самого вечера важные индюки.
Костюмы на индюках муаровые, с серебряной оторочкой, ноги — в серых стальных сапожках, на носу — красные бородавки.
Любит тереться о наш дуб колхозный бык Папуас. Сам весь красный, рога — серебряные, железное кольцо в ноздрях.
Листья у ветлы узкие, длинные, как язычок у гуся. Кусты ивняка над рекой — младшие братья ветлы. Из ивовых прутьев дед плетёт корзинки и верши для рыбной ловли.
Ещё ветлу называют лозой. Мы любим забираться на нашу большую лозу, заглядывать в грачиные гнёзда.
Ветла, говорит бабка, — самое лёгкое дерево. Из неё делают коромысла и дуги для лошадей.
Вот придёт зима, придёт праздник, запрягут лошадей в разноцветные санки, увижу я заиндевевшую лошадиную морду под расписной дугой.
У клёна листья точно тёплые гусиные лапы. Шуршат гусиные лапы на ветру, летят, жёлтые и оранжевые, в синем небе. Глядишь, к утру вся земля выстлана кленовыми листьями.
Это ночью летели дикие гуси, скажет бабка, побросали ненужные в пути шершавые лапки.
Рыжих Н. Чудной остров.
А ведь есть чудеса на свете... есть!
Вот как-то вышли мы в море апрельским утром. Был туман — в Беринговом море туманы часто бывают, а в апреле они иногда такие, что свою протянутую руку не видишь,— прохладно, сыро.
Сменившись с рулевой вахты, Мишка зашёл в кубрик озадаченный. Почёсывает затылок.
— Ребята, там что-то происходит...
Поднялись наверх — ничего не видно, только один туман, как в молоке продвигаемся.
— Ну и что? — спросил Мишку Сергей. — Туман как туман.
— А разве не слышишь?— сказал Мишка.
И верно. Откуда-то издалека и сверху — будто с облаков — доносился гул. Непонятный, словно шум далёкого прибоя или ворчанье какого-то великанского чудовища. Это чудовище громыхало, пищало, ворчало, щёлкало зубами и шипело одновременно.