Мотор «вольво» заводится с первого оборота, когда Нико соединяет провода. Положение стрелки на датчике бензина его тоже радует. Они выезжают на шоссе. На горизонте поднимаются вверх гигантские пожары.

Сначала оба молчат, глядя на светлую дорожку от фар. Кармела держится за пострадавший висок.

— Он бродил где-то рядом, а я не заметил. — Нико как будто оправдывается. — Может быть, вынырнул из-за магазина. Увидел тебя и пошел прямо к тебе.

— Нет. Он смотрел не на меня, я вообще не имела для него значения. Он увидел открытую машину. Ему было важно куда-то войти. Я открыла дверь и вышла, чтобы вдохнуть свежего воздуха. — «И чтобы поговорить с Борхой», — добавляет Кармела, но не вслух. — Он увидел машину и захотел оказаться внутри.

— Почему он так себя вел? Это вирус? Или мы сошли с ума?

— Может быть.

— Что он тут делал один?

— Возможно, он шел вместе с другими, но эти другие упали или умерли по дороге. У него… из глаза торчала какая-то деревяшка. Ему было все равно. И когда я его толкала — тоже.

— Это я заметил.

«Если они не умирают, они продолжают идти, — рассуждает Кармела. — Как та семья в сьерре. Как рыбы в Манки-Миа. Как люди, бросавшиеся в Ганг и в Тихий океан».

— Здесь у нас поворот, — говорит Нико и сворачивает в сторону Комильяса. — Может быть, нам удастся срезать и выехать на шоссе 607 уже за кордоном. Я знаю эти дороги.

Кажется, так оно и есть. Нико дважды останавливается перед узкими дорожками между деревьев (по таким водят скот), но инстинкт ведет его дальше. В машине нет навигатора, зато есть две маленькие фотографии: женщина и ребенок молча укоризненно взирают с приборной панели, и Кармела задумывается о судьбе этой семьи и безвестного владельца «вольво». У девушки болят икры, в виске стучит, но более серьезных повреждений, кажется, нет. «Неужели мы все сошли с ума?»

Из-за резкого торможения Кармела подскакивает в кресле.

В свете фар видно, что асфальт на узкой поперечной дороге движется как будто сам собой, превратившись в уши, мордочки и глаза, похожие на чернильные капли. Шерстистые шары на дорожке кегельбана. Через несколько секунд живой ковер исчезает за пределами освещенного пространства.

— Oryctolagus cuniculus, — произносит Кармела.

— Чего?

— Кролики. Никогда в жизни не видела их в таком количестве.

— А я по большей части наблюдал кроликов в кастрюле, — признается Нико. — Может быть, сейчас не самое время, но я добыл хлеб, консервы, две тортильи, лимонад и пиво. А еще прихватил ножи и кое-какие инструменты. Хотя точно не знаю, как мы ими воспользуемся.