Берестов обескуражено смотрел, как гости вынимали глубокие тарелки с салатами, бутылки шампанского, торт… Старшая сестра сноровисто сервировала журнальный столик, младшая скромно помогала. Максим разгуливал по комнате, рассматривая висевшие на стенах, большие фотографии самолетов. Вся троица впервые оказалась у него в квартире, если не считать недавнего краткосрочного визита Насти, не прошедшей тогда далее коридора.

Сегодняшним утром, несмотря на головную боль, Владислав впервые за последние дни почувствовал на душе некоторое облегчение. Безысходность, томившая тяжелым гнетом сердце, понемногу отступала. Нелегкий разговор почти двухнедельной давности с Анастасией и её твердое решение, неумолимо становились реальностью и перемещались в прошлое. Нужно было продолжать жить…

«Этот неожиданный визит — её работа, — ухмылялся про себя молодой человек, — но, кто знает, возможно, умная женщина, как всегда права…»

Александра собиралась устроиться за столом рядом с сестрой, но та, чуть не насильно, усадила её возле Берестова. Теперь он снова оказался бок о бок с юной девушкой, но уже не воспринимал близкое соседство с ней, как нечто отвлекающее от настоящей любви. Майор принимал поздравления от старшей сестры, сознавая, что та отдаляется от него с каждой минутой.

Влад изредка поглядывал на Сашу. Девочка напряженно сидела рядом, сдержанно отказываясь от любых знаков внимания и стараясь не смотреть в его сторону. Изредка — во время тостов, она поднимала красивой рукой фужер с шампанским и, чокнувшись со всеми, делала маленький глоток. Четкий профиль лица, строго очерченный на фоне залитого солнцем окна, все настойчивее притягивал взгляд Берестова.

«Нужно что-то предпринять… Необходимо попытаться восстановить наши отношения, — любуясь ей, размышлял Владислав, — совсем скоро она должна уехать…»

И снова Анастасия старалась помочь, делая это чрезвычайно деликатно и осторожно. Что-то рассказывая и спрашивая, она обращалась к ним обойм, будто не случилось и в помине никакой размолвки. Иногда заставляла их смеяться, то подшучивая над Максом, то рассказывая анекдотичные истории из врачебной практики. Венцом же примирительных действий послужило изобретательно подобранное продолжение, начатой мужем, темы. Лишь только капитан заикнулся о работе — Настя находчиво поддержала:

— Не представляю, как наши мужики летают над морем. Отважный Лихачев, например, умеет плавать только по прямой. И, насколько я помню, не дольше трех минут.

— Это точно! Плаваю — как гусь в яблоках… — с готовностью подхватил Максим и уже серьезно поинтересовался у пилота: — страшно, когда из кабины кроме океана ничего не видно?

Неопределенно пожав плечами, Берестов с неохотой ответил:

— Чаще летаешь над облаками. А под ними, если не заглядывать в карту, можно представлять что угодно…

— Нет, от такой работы — оторопь берет! А случись что с самолетом? — не унимался капитан.

— Ну, если уж ты о крайностях… — улыбнулся Влад, — то не все ли равно куда падать?

Беседа, вильнув, перескочила на другие откровения, но Александра впервые, забыв обиду, посмотрела на соседа с тревогой и испугом. А следом майор поймал лукавый, довольный взгляд Анастасии…

Вскоре Лихачевы друг за другом отправились на кухню. Макс испросил разрешения покурить, а жена задумала сварить для компании кофе по своему особому и неповторимому рецепту. Молодая девушка, дабы не смущаться самой и не ставить в неловкое положение молодого человека, осторожно встала из-за стола и отошла к открытой балконной двери. На ней было легкое летнее платье… Саша любовалась прекрасным видом Дальневосточных сопок, а он наслаждался её стройной, точеной фигурой…

Наконец, решившись, Владислав приблизился к ней. Услышав за спиной шаги, Александра в волнении замерла, но вида старалась не подать.

— Сашенька, — еле слышно прошептал он.

Она вздрогнула, не ожидая услышать столь ласкового обращения, но продолжала стоять молча.

— Сашенька, — снова повторил Влад и чуть тронул её плечо, — вы смогли бы простить меня?

На сей раз, не выдержав, девушка повернулась и, взяв молодого человека за руку, тихо ответила: