– Что случилось?
– Не пойму, – не дав Варе рта раскрыть, ответил за нее Илья. – То ли приступ, то ли припадок… повар заметил, меня кликнул. А она тут в углу сидит, белее снега. Да вот только объяснить ничего не может.
– Всё я могу. – Варвара слышала себя со стороны, и ей очень не нравился этот слабый, едва различимый голосок. – Когда они вернутся, я не уверена, что смогу снова убедить их уйти…
– О чем это она? – подозрительно посматривая на девушку, спросил Митяй, стоя лицом к Илье. Вот ведь гады – разговаривали, словно кроме них в повозке и не было никого… – Кто вернется?
– Не знаю. Варя, сможешь еще раз объяснить, что произошло?
– Их десять. Они больные. Их специально заразили… Злые очень. Я не знаю, кто именно. Дикие, готовые убивать. – Ей казалось, она излагает предельно подробно и ясно, но мужчины смотрели с прежним недоверием, обмениваясь недоумевающими взглядами. – Говорю же, я их убедила уйти. Но они охраняют гать и обязательно вернутся… обязательно. Этому их учили.
– Ты видела кого-то в лесу? – Митяй присел на корточки. Взял плед, под которым девушка обычно спала, набросил на ее плечи. – Видела кого-то чужого?
Вздохнув от усталости, давящей огромной пуховой периной, она только помотала головой. Как же они не могут понять?!
– Сдается мне, что Варя кое-что
Она нашла силы, чтобы слабо и неуверенно кивнуть. Илья говорил почти правильно, но чувствами это было назвать сложно. Это было нечто иное…
– В придорожных лесах кто-то есть. Кто-то, угрожающий каравану? – Новый кивок. Варвара с сожалением осознала, что приятное тепло после укола медленно уходит, оставляя тело без сил. – Это люди? Звери?
– Это звери…
Митяй знатно выругался, но прикусил язык на полуслове, виновато оглянувшись на девушку. Та, к счастью, не услышала, уставившись куда-то в дальний угол. Илья сел на деревянный ящик с припасами, снял шапку, пятерней взлохматил короткий ежик волос. В повозке было тепло – грел бок походной печки.
Лесовик ослабил узел шарфа, кивнул, принимая решение.
– Нужно предупредить Вэйаня. – Мальчишка и на этот раз ничего ему не сказал, но теперь хоть смотрел без зависти. – Передай одноглазому, что заметил в чаще опасность. Про девчонку и ее приступ ни слова, ясно? Нужно объявить готовность и ждать нападения… Я смогу подтвердить, если будет нужно.
Варя благодарно взглянула на мужчину снизу вверх, кивнула и облизала потрескавшиеся губы. Девушка знала, как сильно Илья зол, что она не предупредила о наступающей угрозе раньше. Но сил не было даже на стыд или извинения. Когда Варя придет в себя, она обязательно объяснит ему всё. Что хотела спасти, уберечь от гибели. Потому что теперь в дело пойдут ружья, и лесным стражникам точно несдобровать…
Девушка провалилась в забытье примерно через полчаса после разговора в кухонной повозке. Еще через два часа, когда отряд выбрался на просторное каменистое плато, где и гать-то была не очень нужна, на них напали. Несмотря на то что люди Вэйаня и добытчики-волонтеры были готовы, удар всё равно оказался внезапным и смертоносным.
Сначала Илья подумал, что на колонну напали скитальцы. Стая. Сразу дюжина, никак не меньше. Но чуть позже, когда завалили первого зверя, рассмотрев внимательнее, убедился в ошибке. Если скиталец взял основу у бурого сибирского медведя, то предком напавших тварей были скорее росомахи. Почти лысые, потерявшие всю шерсть, кроме подбрюшья и загривка, они выглядели болезненно и плачевно. Выпавший мех заменяла покрывавшая бока толстая пленка, что очарования животным не добавляло. Однако их невероятные размеры, равно как и огромные когти, тут же уничтожали всю жалобность или нелепость картины. И еще теперь Вебер догадывался, кто именно уничтожил экспедицию профессора Горина…
Напали сразу с двух сторон, подкравшись бесшумно и слаженно, как это издавна умели их немутировавшие предки. До того четко, что, если бы Илья лично не застал атаку, предположил бы, что животные подчиняются единым командам. Они пользовались складками местности, ложбинами и овражками; там, где болото позволяло, – подкрадывались вплавь. И еще, что сначала напугало до одури, совершенно бесшумно, без рева или рычания.
Колонна встала, ощетинившись стволами. И всё равно не успела понять, что враг уже среди повозок и вездеходов. Полупрозрачные размытые фигуры, будто нарисованные прямо на воздухе, вонзились в караван, ответивший криками боли и страха. В вечернее небо взмыло одно человеческое тело, за ним другое. Располосованные когтями, расшвырянные, словно кегли, «кроты» падали на камни с резким громким хрустом.