Вызов по внутренней сети оторвал Темирбаева от неприятных раздумий. Он снял трубку коммуникатора, отметив, что звонили с первого этажа.
– Господин Султан, – с нужной долей уважения и почтительности пробасил без, охранявший парадное «Шелкового пути», – вы просили напомнить, когда придет автобус.
Ничего не ответив бойцу, Айбар положил трубку. Изучая ролики Тахира, он чуть не забыл, что сегодня в город приезжает новая жительница.
Активируя «балалайку», Темирбаев вышел из-за стола, отправляясь на балкон. Связался с Жанар.
– Не с клиентом? Хорошо, сладкая. Иди вниз, уведи девочек. Ненадолго, пока у меня гости. Да, вообще всех, пусть пока по кабинетам посидят, я скажу, когда выпускать…
Облокотившись на балконные перила, Айбар рассматривал улицу, заполненную людьми, животными и транспортом. Он должен произвести на гостью самое благоприятное впечатление, а снующие под ногами проститутки – не лучшая декорация к представлению.
Пригладив усы, он не сводил взгляда с ярко-желтого автобуса, подкатывающего к одноэтажному зданию автостанции. Шестерка запряженных тяжеловозов, тащивших канареечный короб там, где можно было сэкономить горючку, шумно дышала, колотя копытами. На крыше транспорта, прихваченный киперной лентой и тросами, громоздился багаж.
Та, кого Темирбаев ждал еще вчера, сошла с подножки в числе первых. Озиралась с явным интересом, деловито и вежливо распоряжаясь, куда разгружать чемоданы. Вооруженные до зубов охранники автобуса курили в сторонке, разминали затекшие ноги и с любопытством зубоскалили про новенькую. Тут же вертелся патруль безов, следящий за новоприбывшими и проверявший их по базе данных.
Значит, несмотря на задержку, она все-таки приехала. Айбар улыбнулся. Метелки, «чернуха» и уничтожение врагов города были, конечно, первостепенными задачами, но плох тот стратег, что не заглядывает на пару шагов вперед.
Темирбаев себя плохим стратегом не считал. Прибывшая в Тайгу женщина не была проституткой в годах, как это могло подуматься со стороны большинству зевак. Она была школьной учительницей, заключившей самый необычный контракт в своей жизни. Для этого ей пришлось пересечь на конно-дизельной тяге не одну сотню километров, но обещанная Султаном зарплата и пансион окупали дорожные хлопоты сполна.
Прислушиваясь, как на первом этаже Жанар разгоняет девок по будуарам, Айбар не переставал улыбаться. Тайгинцы любили его. А теперь полюбят еще сильнее, веря каждому слову искренне и без сомнений. Потому что в этом году Султан откроет для них первую школу, где смогут учиться и взрослые, и дети. Бесплатную школу. И пусть преподавательница пока будет лишь одна, ведя всего три-четыре предмета, благодарные жители никогда не забудут, кто именно дал их детям шанс выучиться писать или считать. Кто доказал, что жизнь продолжается и у всех без исключения есть свое собственное будущее.
Айбар взглянул в чистое весеннее небо, теплеющее с каждым днем. Где-то там высоко, бесконечно далеко даже для понимания, парили среди космоса новые миры, путь на которые так жестоко открыла Станция «Наукома». Но, даже обладая знаниями о сути объекта корпорации, Темирбаев не стремился за край планеты. Те, кто умеют устанавливать власть и пользоваться ее плодами, вполне сносно проживут и на Земле. В Тайге, Новосибирске и в конце концов – в одном из уцелевших Анклавов.
CREDITUM XLIII
Ей было очень тяжело. Невероятно тяжело и больно, но никто, даже Лексеич, этого не замечал. Старый ворчливый Лексеич, каждый день получавший от Ильи какие-то подарки, вроде сигарет. Наверное, он и без сигарет ее не выгнал бы, да и вообще ворчал больше для поддержания образа. Но как бы тепло повар к девчонке ни относился, увидеть происходящее в ее голове не мог.
А там шла битва. Настоящая битва, в которой кто-то побеждал, а кто-то проигрывал. И врага, прячущегося среди заболоченных рощ, не мог учуять даже Лесовик.
Кольцо начало смыкаться, едва они проделали по обнаруженной в лесу гати пару верст. Злобное, не похожее ни на что, встреченное Варварой раньше. Хотя нет… больной медведь, напавший на Илью возле вездеходов, где все погибли, был чем-то похож. Но отдаленно, неярко. Того зверя гнала вперед ярость и злоба, жгучая мстительность, вызванная болезнью. Зверей, окружавших караван сейчас, подталкивала необходимость убить любого, ступившего на болотную дорогу.
К счастью, весь день, пока кухня не работала, Лексеич правил лошадками. Сидел спиной к возу, безразличный, дрыхнет его новоиспеченная помощница или в носу ковыряется. А потому старик не мог видеть, какие потоки пота катились по девичьему лицу, сведенному в судорогах. Как вздрагивали плечи, с каким трудом пробивалось дыхание.
С топчана, на котором спала, она давно сползла на пол, забившись в угол телеги, каждый подскок которой на ухабе отдавался в голове резкой пульсирующей болью. Варя смотрела в пустоту. Почти как смотрел Илья тогда в чаще, когда говорил с духами тайги, но губы были сжаты так плотно, что от них отхлынула кровь.
Уходите… Здесь никого нет. Уходите…
Иногда они действительно уходили, сбитые со следа ее приказами, просьбами и ложными следами. Вертелись вокруг дороги, отставая на целые версты. Но уже через пару часов нагоняли снова, бесшумными тенями крадясь параллельно движению каравана. Они выжидали, чтобы напасть, и тогда ей снова приходилось стискивать зубы, невольно прижимая к груди худую котомку с пожитками.