«Ладно, подумаю об этом завтра», – решил Иван, опять превратившись в одно большое ухо. Да и Архипов уже перестал отвечать на вопросы Командира о Зимней войне.

– Вот, товарищи, грязь, кровь, потери, и это ещё относительно успешное направление. А по другую сторону Ладожского озера, в Карелии, где воевал другой наш курсант, Белов, вообще две дивизии попали в окружение. И вышли далеко не все, потеряв огромное количество тяжёлого вооружения, – Командир помолчал, вспоминая далеко не самый приятный эпизод своей жизни. – Продолжим. Как показывает опыт Зимней войны и как учит нас устав, боец должен хорошо уметь как наступать, так и обороняться, но, увы, из-за нехватки времени нам придётся выбрать что-то одно. Какие будут предложения, товарищи курсанты? Так, Аркадий.

– Товарищ командир, я считаю, Красная Армия есть армия наступательная. Значит, мы прежде всего должны уметь наступать. Как написано в уставе...

– Садись, Аркадий, – перебил его Командир, – как написано в уставе, все присутствующие знают. Дай другим высказаться. Вижу, Нэтрэба руку тянет, прошу.

– Товарищ Командир. Я считаю, что нужно учиться наступать, потому что наступать мы будем больше, чем обороняться.

– Принято. Садись. Вижу поднятые руки, вот, курсант с левого края.

Обернувшись, Иван увидел высокого, нескладного парня. «Наверно, в деревне все Жердью зовут», – подумал он. Даже лицо у парня было узкое и длинное.

– Александр Бочкин...

Что сказал Бочкин дальше, Иван не услышал. Во-первых, зал взорвался хохотом, во-вторых, Жуков сам пытался просмеяться, утирая слёзы, выступившие на глазах. Представить более неподходящую фамилию для тощего курсанта было просто невозможно.

– Отставить смех! – сказанная на полтона тише команда произвела эффект щёлкнувшего перед лицом кнута.

В себя Иван пришёл от того, что, сидя по стойке смирно, не получалось вытянуть руки по швам. Через что прошёл командир, чтобы выработался такой командный голос, сержант не хотел даже думать.

– Продолжай, курсант.

– Александр Бочкин, – с нажимом повторил длинный, – третье отделение. Я думаю, нужно учиться наступать. У нас появилось много новой техники: самолёты, танки, автомобили. Нужно учиться всё это применять в наступлении.

– Понял твою мысль, Александр. Присаживайся. Ага, Арсений руку тянет, давай, докладывай, что думает человек воевавший.

– Товарищи! Я, как коммунист, буду говорить прямо! Учиться наступать нам ой как надо! Многие бойцы, даже многие командиры наступать не умеют. Я много могу рассказать, как мы воевали, как наступали. Но я другое скажу, товарищи. Всю зиму 39-го, две... Две! Товарищи! Армии! Не могли взять карельский перешеек из-за финских дотов. А потом появился один сапёрный батальон. Один батальон! Товарищ Командир, думаю, лучше знает, что это за батальон и где обучался его личный состав. Но факт, после недели подготовки сапёры доты подорвали. И если у меня появился шанс научиться так воевать!.. Я, товарищи, как коммунист, как красноармеец этот шанс не упущу!

– Ну что ж, спасибо, товарищ Архипов, за честное, принципиальное мнение. Садись, Арсений. А мы поступим проще. Кто за наступление, поднимите руки. Ага, почти все, да не все. И вижу я среди них Игоря Белова. Вставай, курсант Белов, объясняй, почему руку не поднял.

– Я, товарищ командир, согласен с курсантом Архиповым и в том, что воевать многие не умеют, и в том, что нам шанс такой выпал. Но если выбирать одно, то я бы хотел сначала научиться воевать в обороне.

– Садись, Игорь, ясно. Продолжим, товарищи курсанты, вас я услышал, а теперь перед принятием окончательного решения давайте вспомним, в чём принципиальные отличия наступления от обороны. Соберём, так сказать, в кучу и проанализируем.

Первое и самое важное – инициатива. Атакующий владеет инициативой, то есть выбирает место и время атаки. Обороняющийся, соответственно, воюет там и тогда, где и когда решит противник. Думаю, объяснять разницу не нужно. Как-никак передо мной сидят боевые командиры, а не гимназистки.

Второе. Рассмотрим такой параметр, как наряд сил. Владея инициативой, атакующий сможет собрать столько сил и средств, сколько необходимо для успеха операции. По-простому, если военачальник не клинический идиот, то на участке прорыва будет не просто больше самолётов, танков, артиллерии и пехоты, чем у противника, а будет проведена тщательная подготовка, начиная разведкой и заканчивая частями инженерного обеспечения. Обороняющиеся, разумеется, до подхода подкреплений будут воевать в численном меньшинстве и, как правило, без средств усиления.