Поначалу нам казалось, что князь не прошибаем и вообще не увидел никакой разницы в нашем поведении. Все-таки, права была маменька, сухарь он и есть сухарь! Однако, на третий день во время обеда он неожиданно решил-таки завести, как ему казалось, нейтральный разговор.

— Какая сегодня погода замечательная, не находите, Дарья Сергеевна?

В этот момент мы все дружно посмотрели на стекающие по окну дождевые капли, а где-то на улице прогремел гром.

Брови маменьки непроизвольно поползли вверх, но голос остался холоден.

— Ну, раз вы так считаете…

Отец кашлянул в кулак и сделал вид, что ужасно голоден и сосредоточил все свое внимание на горячем.

Десерт же он предпочитал употреблять под чтение свежих газет, попутно обсуждая с маменькой, а иногда и с нами, последние новости Империи. И, видимо, сегодня решил применить этот прием, чтобы смягчить маменьку и растопить возникший между всеми нами лед.

— Дарья Сергеевна, смотрите! Пишут, что здоровье Императора пошатнулось! — Обратился он к ней.

Княгиня приподняла одну бровь и скептически ответила:

— На сколько мне не изменяет память, они уже лет пять каждый месяц об этом пишут. И раньше вас это как-то не сильно волновало.

Длинные залихватские усы папеньки встопорщились, но ответил он вполне мирно:

— Вы, конечно, не знаете, но и мои люди доносят, что здоровье Императора ухудшается с каждым днем.

— Да, после смерти Императрица наш Император совсем сдал… — Задумалась, было, маменька. — Но это не мешает ему править страной. И, думаю, он еще долго будет радовать своих подданных своими мудрыми и дальновидными решениями. — Опомнившись, закруглила она тему.

Однако, папенька закрывать тему не торопился.

— И все же. Если Императору станет хуже, мне придется покинуть вас раньше срока и вернуться в столицу.

И вот сказано это было так, что было не понятно, то ли он просто ставит нас в известность о возможном развитии событий, то ли угрожает своим отъездом маменьке. Однако, подобный пассаж, по видимому, вызвал у нее не те чувства, на которые он рассчитывал.

— Поликарп Харитонович, — глянула она на него очень строго. — Вот, когда подобные проблемы возникнут, тогда мы их и обсудим.

— Да что там обсуждать! — Все же не выдержал князь, давая волю своему раздражению. — Если с Императором станет совсем худо, то и всем нам придется очень не сладко! Старшие принцы кто погиб, кто умер, младшим еще нет и десяти, и единственной адекватной претенденткой на трон остается принцесса Елисавета! Тьфу! — Не выдержав, даже сплюнул он. — Вы хоть представляете какие это проблемы для Империи? Женщина на троне! Да какая женщина? Так соплюшка семнадцати лет! Мой департамент уже устал вылавливать подосланных к ней шпионов соседних государств, а сколько вокруг нее наших «доброжелателей» вьется не перечесть! У Императора и у всех министров, — тут он постучал пальцем себе по груди, как бы говоря, что я тоже, на минуточку, один из этих министров. — Уже давно голова опухла от мыслей за кого ее замуж выдать, чтобы не пострадали интересы государства! Ведь как все было хорошо и понятно пока был жив принц Павел! — Он нервно и демонстративно отшвырнул газету. — А тут вы, со своими завихрениями! — Он покрутил растопыренными пальцами возле своей головы, и с видом оскорбленной невинности уставился в окно, за которым все также шел дождь.

Ух ты! А папенька-то стратег! Вон как завернул! Теперь не он виноват, а неразумная женщина со своими завихрениями! Но маменьку так просто было не взять! А потому она очень спокойно допила оставшийся в кружке чай и ответила:

— Я уверена, Поликарп Харитонович, что вы сгущаете краски. К тому же, я также уверена, что у этой девочки большой потенциал, который нужно лишь потрудиться раскрыть. К слову, такой потенциал есть не только у принцессы. И если вы решитесь взглянуть на вещи немного шире, то поймете, что развивать его гораздо полезнее для всех, чем просто закапывать в землю. — После чего с достоинством встала и пошла на выход из комнаты. Мы, разумеется последовали за ней.