В этот миг, с кончика моего пальца сорвалось сразу несколько маленьких жалящих искр, которые в мгновение ока достигли хохочущих братьев и подпалили им рубашки сразу в нескольких местах! Подпалины были небольшие, не опасные, но вполне ощутимые.
Теперь уже Фу-кали и пытались потушить небольшие очаги поражения моей спонтанной огненной атакой они, а мы с Марьей похохатывали над ними. Мои руки, кстати, после этого потухли сами собой.
— Вам бы «Яблочко» танцевать! — И я изобразила несколько похлопываний по плечам, развела руки и выставила вперед ногу носком вверх. — Выход у вас бы точно получился!
— Дуся! — Играя желваками и напирая на букву Д в моем имени, одновременно прикрикнули они, делая угрожающий шаг в нашу сторону.
Однако, испугаться мы с Марьей не успели, так ка в коридоре появилась Офелия Львовна, наша учительница языков.
— Молодые люди, что здесь происходит? — Заинтересованно задала она вопрос, и даже свой лорнет к глазам поднесла, чтобы получше рассмотреть.
Мы с сестрой тут же воспользовались ситуацией и чинно расправив плечики прошли мимо возмущенных братьев, лишь скосив в их сторону смеющиеся глаза.
— Ничего, Офелия Львовна, просто Борис с Василием решили разучить новый танец.
— Да? — Удивилась учительница. — А почему в коридоре?
— Ну, что с них, мужчин, возьмешь? — Манерно вздохнула я. — Ни ума, ни фантазии…
Тем временем, пущенные чуть раньше в сторону их брюк искорки, наконец, прожгли плотную материю и братья в едином порыве подскочили на месте.
Я на это демонстративно тяжело вздохнула:
— Вот видите! Я же говорила!
— Дуся! — Взревели братья и уже не обращая внимания на Офелию Львовну бросились вслед за нами. Но мы с Марьей не зря делали тактический маневр, проходя вперед по коридору, а потому уже в следующее мгновение забежали в мою комнату и закрылись на замок, после чего показали двери язык и расхохотались.
Только смеялась я не долго. Снова вспомнился разговор с князем и его категорический отказ от моего обучения, и сразу стало как-то грустно.
— Не переживай, Евдокия! — Погладила меня по плечу Марья. — Отец еще передумает!
— Конечно, передумает! — Беря себя в руки, ответила я ей. — А иначе и быть не может! — И я задорно ей подмигнула.
Глава 8
С этого дня внутри нашего семейства началось негласное, но вполне ощутимое противостояние полов. Нет, никто никому не делал никаких подлянок, не язвил и даже не пытался уколоть. Все оказалось гораздо проще: женская часть объявила мужскому контингенту бойкот. Хотя, бойкот, пожалуй, это не то слово, которым можно охарактеризовать позицию, которую мы с подачи маменьки заняли. Мы просто не начинали разговор с папенькой и братьями первыми, хотя если вопрос был задан нам, то отвечали, однако делали это очень лаконично и без эмоционально. И если между собой мы общались как обычно, то за столом старались вести себя холодно и рта лишний раз не открывать.
Признаться, даже мне после витавших до этого во время трапез доброжелательности и теплоты было не по себе. Братья так и вовсе всячески пытались растопить наш холод, однако, мы ждали шага другого человека.