Офелия перестала смеяться. В комнате воцарилась такая тишина, что я могла поклясться, что слышала, как волны разбиваются о скалы вдалеке. Если бы я не была так напряжена, я могла бы оценить, как краска отхлынула от лица Офелии.
— Пойдем, принцесса?
Райвин предложил свой локоть, и, словно движимая чем-то извне, я подчинилась, вложив свою руку в его. Я чувствовала на себе взгляды всех присутствующих за ужином, когда мы выходили из столовой.
ГЛАВА 7
A как только мы завернули за угол, я вырвала свою руку из его.
— Ты можешь вернуться к ужину. Мне не нужна твоя помощь.
— Ты могла бы одурачить меня, — сказал он. — Как ты называешь то, что там произошло?
— Ты слишком остро реагируешь. Какой-то придурок положил руку мне на ногу, и у меня не было шанса дать ему пощечину, как следовало, прежде чем ты повел себя как волк и напал на него, — сказала я.
— Я не вел себя как волк, — сказал он. — Оборотень оторвал бы руку от его тела за то, что другой прикоснулся к его собственности.
Я приподняла бровь. Он говорил так, словно лично был свидетелем подобного рода агрессии. Я отогнала эту мысль и вместо этого сосредоточилась на второй части его заявления.
— Я не твоя.
Он шагнул ближе, и я попятилась, пока не уперлась в стену. Серые глаза смотрели на меня сверху вниз, как будто пытались заглянуть в мою душу. Его взгляд был напряженным, голодным, желающим. Я уловила аромат соленой воды и дерева; чистый, гостеприимный запах, в который мне захотелось завернуться. Но что-то еще витало в воздухе между нами. Что-то заряженное и электрическое. Что-то опасное.
Его язык высунулся, коснувшись нижней губы.
— Я уступаю. Ты — нет. И я тебе явно не нужен.
— Я же сказала тебе, что нет.
Мои слова прозвучали тихо и с придыханием, и я не была уверена, что поверила им.
Уголок его рта изогнулся в слабом намеке на ухмылку.
— И все же ты хочешь меня. Твое тело предает тебя, принцесса.
— Ты ошибаешься.
— Я чувствую запах твоего возбуждения.