«Банду Ельцина – под суд!»

В начале 90-х годов это был самый популярный лозунг у оппозиции. И по сей день в ушах звучит мощный глас многотысячной толпы, особенно на манифестациях в честь Дня Победы от Белорусского вокзала до Лубянки. Депутаты Верховного Совета, которые выпестовали, породили и выдвинули сначала на пост спикера, потом на должность президента вчерашнего секретаря обкома КПСС, через год-полтора-два стали вдруг лютыми врагами демократа от Политбюро. Ни о каком коммунистическом «реванше» и речи не было у Верховного Совета России. Хасбулатов неоднократно напоминал о принятых Верховным Советом десятках и сотнях законов в пользу рынка и частной собственности. А еще в августе 1991 г. будущие «красно-коричневые» единодушно поддержали запрет Коммунистической партии и департизацию государства. Конфликт между парламентом и народом, с одной стороны, и Ельциным и стаей березовских-гусинских-смоленских-чубайсов, с другой стороны, сводился к проблеме, какой вариант капитализма выбирать: дикий, криминальный, которого чаяла ельцинская шпана, или цивилизованный, правовой, по возможности «народный капитализм». А у простого народа сложилось четкое представление о борьбе с тотальным еврейским засильем в политике, экономике, финансах, культуре, СМИ. Это потом красные публицисты себе в утешение стали трактовать события как «борьбу за Советскую власть». Ну, какая борьба за Советскую власть могла быть, когда оппозиционный, любимый, дорогой Верховный Совет уже ЗАКОНОДАТЕЛЬНО – серией многочисленных правовых актов – проложил дорогу рынку, частной собственности, плюрализму и «демократии» (можно спорить о том, какая демократия и что за демократия, но законодательно утвердились и многопартийная система, и гражданские свободы, и парламент). В Верховном Совете тогда только два депутата открыто называли себя коммунистами, притом что компартия была запрещена как раз Верховным Советом (указ о запрете подписывал Ельцин, а депутаты аплодировали). Словом, в 1992–1993 гг. речь шла не о большевистском реванше, а о национально-освободительной борьбе русского и других коренных народов нашей Родины против международной финансовой плутократии, мировой закулисы и ее «пятой колонны» в России.

Первым крупным событием политического водоворота 1992 года стало Всеармейское офицерское собрание, состоявшееся в Кремле 17 января. Об этом собрании, куда мне, штатскому, удалось получить приглашение, я писал в статье «Последний парад наступает», опубликованной тогда же в новгородской газете «Вече». Пять тысяч офицеров и генералов съехались со всего Союза, уже расчлененного Ельциным, Кравчуком, Шушкевичем, но еще «физически» существовавшего (т. е. пока не было реальных границ, таможен, разных валют и цены на проезд еще были «советские»). В президиуме сидели главнокомандующий войсками только что провозглашенного СНГ маршал Е. И.Шапошников, отец катастрофы Ельцин, казахский партляйтер-президент Назарбаев. На повестке дня – вопрос о состоянии и перспективах строительства Вооруженных сил (еще «надеялись» на ЕДИНЫЕ Вооруженные силы), о социальном и правовом статусе военнослужащих «в связи с образованием СНГ». Практически все ораторы с трибуны и от микрофона в зале страстно выступали против расчленения Отечества, за неделимость армии и флота. Лишь двое – некто Дроздов и Старовойтова – витийствовали с разрушительных позиций. Конференция настояла на их удалении из зала. Ельцин, разумеется, обещал увеличить денежное содержание и улучшить жилищные условия военнослужащих. Теперь мы хорошо знаем, что это была ложь, что положение военных все более ухудшалось. Но людям хотелось верить еще популярному президенту. Ну, не мерзавец же он в конце концов. Почти вслед за Ельциным выступил полковник В. И.Алкснис, которому президиум не хотел давать слово, но пятитысячный зал загудел, и расчленители державы уступили. Алкснис резко осудил беловежские соглашения: «Где та Родина, которой я присягал? Я лично убежден, что в стране произошел государственный переворот с насильственным свержением законной власти». Депутат-патриот предложил безотлагательно избрать Координационный совет с тем, чтобы этот орган имел своего наблюдателя на всех переговорах глав СНГ. Он говорил это в условиях сознательно устроенного полушипенья-полухлопанья нанятой клаки с балкона. Виктор Имантович возвысил голос: «Если мы разъедемся, ничего не решив, мы больше никогда не соберемся». Как в воду смотрел. Действительно, больше офицеры страны не собирались. Это было первое и последнее их собрание. Несмотря на противодействие, собравшиеся согласовали и подготовили список членов постоянно действующего Координационного совета Общеармейского офицерского собрания. Список возглавили стойкие державники полковник Алкснис и полковник Петрушенко. Когда он был зачитан, офицеры в зале готовы были тут же проголосовать за всех сразу, тем более что конкретные кандидатуры были согласованы с представителями родов войск, военных округов, флотов и иных структур. Внезапно на трибуну вскочил никому неведомый тип и предложил вычеркнуть из списка двоих – Алксниса и Петрушенко, с идиотской мотивировкой, что при наличии этих лиц «работы не будет». Шапошников словно ждал этого: мгновенно предложил проголосовать. В суматохе, при общей усталости (заседали девятый или десятый час) делегаты проголосовали. Числа поднятых рук никто не подсчитывал. Определили на глазок: дескать, за удаление лидеров группы «Союз» высказалось побольше. Тем самым армия собственноручно накинула себе петлю на шею. Нечего юлить и отмалчиваться. Исключение из Координационного совета Алксниса и Петрушенко – есть предательство. Предательство интересов единого и неделимого Отечества и своих же собственных интересов, в т. ч. и материальных. Отрекшись от своих верных защитников, предав их, армия в лице кремлевской конференции приготовила белый флаг капитуляции. Никому не известные члены Координационного совета не смогут сделать ничего при наличии акул типа Шапошникова.

Прошло полгода, и министр обороны Грачев просто-напросто запретил Координационный совет. Простым росчерком пера. Не только высокие государственные проблемы, но даже о жилье и пенсиях теперь некому было говорить. «Работы не будет», – предрек предатель, сорвавший кандидатуры патриотов. Да, работы не стало как раз благодаря отсутствию Петрушенко и Алксниса. Говорят, тот тип, «вовремя» выступивший, получил повышение, перевод из Киева, где он служил, в Москву и соответственно московскую квартиру.

31 января 1992 г. Союз «Христианское Возрождение» провел пикет перед Румянцевским музеем (точнее – перед еще «Ленинской» библиотекой). Мы продолжали протестовать против притязаний хасидов на фонды национального книгохранилища. В защиту Библиотеки мы выступали и дальше: 12 февраля («Хасидизм не пройдет!»), 14 февраля (в т. ч. и у Белого дома, т. е. перед тогдашним зданием Верховного Совета). А через три дня, 17 февраля, около 30 хасидов ворвались в Библиотеку, опрокинули шкафы, избили милиционера. Считали, что теперь все в их руках и им море по колено. Однажды они напали на женщин из «Трудовой России», тоже протестовавших против их наглости. Мы стояли отдельным пикетом, ближе к научному читальному залу. Сторонницы социализма обратились к нам за помощью: «Монархисты, помогите!» Словом, русские были едины перед лицом общего супостата.

8—9 февраля 1992 г. в Москве состоялся Конгресс гражданских и патриотических сил России, подготовленный рядом политических движений, организаций и партий. Конгресс готовили, во-1-х, бывшие «демократические» партии в том одиозном смысле, в каком мы вот уже несколько лет воспринимаем блок расчленителей и могильщиков России. Это РХДД (Российское христианско-демократическое движение) во главе с В.Аксючицем и кадеты во главе с М.Астафьевым. Эти партии входили в «Демократическую Россию» (лично Астафьев даже придумал название блоку), но, разобравшись в антинациональной, русофобской сущности клана Афанасьева – Старовойтовой, порвали с ним и вышли из «ДемРоссии». Во-2-х, это Российский общенародный союз (РОС) во главе с депутатами С.Бабуриным и Н.Павловым, стойкими борцами за национальные интересы Отечества, и другие патриотические организации (Союз духовного возрождения Отечества М.Антонова, например). Лично я входил в оргкомитет по созыву Конгресса, деятельно участвовал в обсуждении документов, но от вхождения в руководящие органы воздержался из-за сугубой аполитичности многих моих соратников по СХВ в то время. Мои опричники долго не желали якшаться с «мирскими» («бытоулучшительными») патриотами, пока не удалось переломить ситуацию к Нижнетагильскому Совещанию в октябре 1993 г. Я не хотел раскола и поэтому до поры, до времени мирился с таким «отзовизмом». В кинотеатре «Россия» (Пушкинская площадь) собралось около 1500 человек из 100 городов страны. Властности, прибыли делегаты от 8 казачьих войск и из таких горячих регионов, как Приднестровье, Гагаузия и Осетия. Председатель оргкомитета Виктор Аксючиц призвал собравшихся забыть о разногласиях и раздорах и объединиться во имя спасения Родины. Мы должны учредить новую политическую организацию «Российское народное собрание». «В 42 регионах России количество умерших превысило число родившихся», – сказал Михаил Астафьев. Во многих отделившихся республиках процветает откровенный апартеид, нацеленный против русских. «Для нас демократия – это средство. А цель – процветание Отечества», – подчеркнул Астафьев. Н.А.Павлов сообщил о катастрофической ситуации с обороноспособностью страны. Система «Ока» полностью уничтожена, причем в обход Генерального штаба. Покойный маршал Ахромеев узнал об этом из газет. Мы потеряли при этом 104 миллиарда рублей. От имени группы «Смена – новая политика» выступил депутат А.Головин. Демократическо-коммунистический альянс надежно блокирует все попытки поставить президента под контроль закона. Пока выступали ораторы, фоторепортеры и телеоператоры уделяли основное внимание двум лицам в зале: вице-президенту России А. В.Руцкому и руководителю «Памяти» Д.Д. Васильеву. Первый был приглашен организаторами Конгресса, второй явился сам, прорвав охрану со своими людьми, и требовал слова. Вице-президент обрушился на «демократические эксперименты» в стране, ведущие к обнищанию народа. Грядет 500 %-ная инфляция и 10-кратное повышение цен. Гиперинфляции сопутствует гиперворовство и гиперразворовывание великой России. Во главе государства стоят бывшие специалисты в области социалистической экономики и научного коммунизма. Этим людям неведомо чувство греха и стыда. «Прыжок в рынок без учета национальных особенностей есть прыжок в пропасть». Единственный выход сегодня – введение чрезвычайного экономического положения. Необходимо немедленное снижение налогов тем, кто производит, а не поощрение тех, кто перепродает. «Невиданная коррупция, – сказал Руцкой, – проникает в высшие эшелоны власти. Я в ближайшие дни проинформирую об этом». Но едва вице-президент провозгласил отказ от возвращения тоталитарного коммунистического рая, молодые люди в униформе стали его захлопывать. Выступив, Руцкой покинул Конгресс, т. к. шум вокруг людей, окружавших Васильева, становился все громче и громче, так что очередной оратор – лидер Республиканской национал-патриотической партии Н.Н.Лысенко уже не мог говорить. Несколько человек громко скандировали: «Слово – Васильеву!» Ведущий заседание В.Аксючиц объявил перерыв, длившийся более двух часов. Видимо, он потому не пригласил на Конгресс Васильева, что «Память» к тому времени благодаря либерально-еврейской прессе считалась одиозной, антисемитской организацией, и Аксючиц был озабочен «имиджем» Конгресса в глазах демократов. Тем более, что он всегда подчеркивал, что он и его РХДД – «просвещенные патриоты». Весь перерыв шли переговоры Аксючица с Васильевым. Последний требовал внеочередного выступления. Наконец, было решено дать слово руководителю «Памяти», но прежде все-таки дать возможность Николаю Лысенко (в прошлом активисту питерской «Памяти», отколовшемуся от Васильева) закончить свое выступление. Лысенко подверг резкой критике «предательский, антирусский, проамериканский курс Ельцина – Гайдара», а также преступную ленинскую политику с ее пресловутым правом племен и народностей на отделение. В итоге русская нация сегодня – самая нищая. «На полтора миллиона человек в год вымирает русский народ». Лысенко призвал все национально мыслящие силы к единству. Выступивший затем Д. Васильев призвал не эксплуатировать страх, напомнил, что марксизм пришел с Запада, упомянул о масонстве и рассказал о деятельности своей организации. Сразу после своей речи он покинул зал. Дальше шли более спокойные выступления. Прибывший из Германии И. В. Огурцов призвал искать политических союзников и на Западе, где тоже есть трезвомыслящие люди. Игорь Вячеславович тогда еще жил в Мюнхене, но на такое важное мероприятие в Москве решил приехать.

На второй день Конгресс провозгласил создание Российского народного собрания, призванного по замыслу организаторов сплотить, объединить все патриотическое движение. Правда, за бортом РНС осталась «Память», но остальные организации вроде бы проявили солидарность. От имени РНС еще были проведены митинги 17 марта у памятника Юрию Долгорукому и 5 апреля на Манежной площади, где собралось около 10 тысяч человек. Выступали Аксючиц, Клыков, Астафьев, священник Георгий Докукин, Скурлатов (герой перекрытия поездов Москва – Рига в связи с арестом омоновца Сергея Парфенова), Павлов, Лысенко, Анпилов. Но когда В.М. Клыков в своей речи коснулся «коммунистического ига», площадь загудела. Т. е. присутствовало достаточно много сторонников прежней власти, хотя и союзников в сопротивлении ельцинизму. Такая вот пестрота имела место. Легко было сказать тем, кто наблюдал положение с другого берега: «не объединяйтесь с красными». Но ведь эти «красные» были простые честные русские люди, пусть и зомбированные марксизмом. Впрочем, в это время компартия еще была под запретом и у патриотов был исторический шанс стать ведущей политической силой в стране. Этот шанс не был использован. Упомянутые мной два митинга – это были, пожалуй, единственные мероприятия вновь созданной – всероссийской – организации. Я не хочу никого судить. Но факт остается фактом. Всю осень работал оргкомитет, с большим трудом провели, наконец, знаковый Конгресс, создали объединенную национал-патриотическую организацию, и, увы, эта организация не проработала реально ни одного дня, ни одного часа. Испарилась. Сгинула в одночасье. И так, что уже через год ее никто не помнил.

А 12 июня 1992 г. в Колонном зале Дома союзов состоялся новый конгресс – Русский национальный собор с той же аббревиатурой РНС. В руководство вошел генерал КГБ Стерлигов. Произносились те же, совершенно правильные речи с осуждением криминально-космополитического режима. Собор периодически собирался, кажется, пару лет. Потом и он исчез.

26—27 февраля 1992 г. в городе Сергиев Посад состоялось расширенное собрание Союза Православных Братств. Посланцы 22 религиозных объединений из многих городов страны обсуждали животрепещущие проблемы православного вероучения и жизни Церкви. Братства проявили решимость активно противодействовать духовному нашествию католицизма, протестантских конфессий и ересей, в особенности ереси экуменизма. Признано необходимым восстановить в церковной практике чин анафематствования еретиков в Неделю Православия, а также чины присоединения к Православию. Собрание обратилось к представителям светской власти, к правоохранительным органам, к издательствам и средствам массовой информации с требованием запретить порнографию, магию и оккультизм, пресечь насаждение языческих и колдовских культов, обратив особое внимание на изуверные культы, практикующие человеческие жертвоприношения. Принята резолюция с протестом против выдачи части фондов Румянцевского музея (ГБЛ) секте хасидов, исповедующих тайное изуверное учение, кстати, содержащееся в материалах т. н. «библиотеки Шнеерсона». Одобрено Обращение в связи с событиями в Сербии, где вновь, как и в 1941–1945 гг., совершается массовое ритуальное жертвоприношение православного сербского народа. Участники сергиево-посадской встречи, выражая волю значительной части членов Русской Православной Церкви, обратились к иерархам Церкви с предложением созыва первого после 1918 г. Поместного Церковного Собора, отвечающего всем каноническим требованиям при его проведении с участием клириков и МИРЯН (в т. ч. из Союза Православных Братств), для канонизации Царской Семьи, осуждения ересей и ересиархов, подтверждения верности земской и церковно-поместной клятве 1613 г. В числе других принята резолюция с осуждением решения российского правительства о выделении талмудической «государственной» (!) академии ежегодно 25 миллионов рублей народных денег. «И это в то время, когда у коренного русского народа нет ни одной русской академии». Союз Православных Братств выразил особую озабоченность «процессом развала Державы Российской» и призвал все народы России и наипаче братьев-славян забыть гордыню и взаимные распри во имя процветания нашей великой Родины».

Кстати, до сергиево-посадского собрания группа членов СХВ посетила Приднестровье и Гагаузию. В Тирасполе мы встречались с помощником Президента И.Смирнова – Валерием Анатольевичем Лицкая, с вице-президентом А.А. Караманом, с мужественными активистками женского забастовочного движения Г.С.Степановой и С.Г.Мигулей, со священником о. Михаилом Шевчуком, в Комрате (Гагаузия) с А.С.Буиклы. Все эти годы по мере сил и возможностей стремились обеспечить героическому Приднестровью информационную поддержку.

15 марта 1992 г. Союз «Христианское Возрождение» совместно с православными братствами, входящими в Предсоборное Совещание, провел торжественный молебен о спасении России. В богослужении на месте взорванного Храма Христа Спасителя участвовало около 700 верующих. Акафист Небесной Заступнице читали у Креста-памятника. «Сзади, в большевистском котловане, плескались те, кто еще не понял греховности купанья в таком месте. Но вот явилось солнце, и словно луч надежды на выход из теперешнего лихолетья осенил православных. Здесь – мы верим – соберется Земский собор для устроения земли нашей и начнется возрождение Святой Руси, единой и неделимой России» (Газета «Домострой» № 14 от 7.04.92 г. – «Молебен на Волхонке»). Мы еще верили в скорый созыв Земского Собора.

По инициативе председателя Союза Православных Братств игумена Кирилла Сахарова мы побывали в Донбассе и там в городе Артемовске основали Объединение православных братств Украины. Возвращаясь в Москву, решили устроить пикет в Свято-Даниловом монастыре, где 31 марта – 3 апреля 1992 г. должен был состояться Архиерейский собор. Все дни, пока шел собор, мы с иконами, хоругвями и плакатами в руках протестовали против действий раскольника Филарета, нацелившегося оторвать украинскую часть Русской Православной Церкви, провозгласить автокефалию. Филарету пришлось несладко. В интервью «Московской правде» от 31 марта 1992 г. я заявил, что митрополит (тогда еще митрополит!) Филарет стал «орудием самых националистических элементов украинского руководства». Думается, что наш пикет был нацелен не только против самого киевского раскольника, но и против, возможно, иных либерально настроенных владык. Во всяком случае Филарет был потрясен нашими гневными плакатами, формально он раскаялся, но, вернувшись в Киев, принялся за свое. Но автокефалия тогда не прошла.

Осквернение храма Гроба Господня

Выражаем решительный протест правительству государства Израиль в связи с явным его попустительством экстремистам, глумящимся над христианами и их святынями.

Еще свежи у всего мира воспоминания о злодейском убийстве в Горненской обители Иерусалима двух русских православных монахинь, о нападении среди бела дня в Иерусалиме на православного иерусалимского патриарха Диодора Первого, о иных преступных действиях, которым нет числа, направленных против христиан. Закономерным итогом попустительства экстремистам стало чудовищное событие 2 мая 1992 года, когда был осквернен храм Гроба Господня – величайшая христианская святыня всего мира! В нем была разбита дарохранительница со святыми дарами, вырван с корнем Святой Крест, веками стоявший на Голгофе. Глумлению подвергся образ Божьей Матери, который за два месяца до этого также был осквернен. Непрекращающийся террор по отношению к христианам и их святыням во Святой Земле преподносится всему миру как действия хулиганов-одиночек. Но реалии происходящего (постоянные кощунственные надругательства над христианами и их святынями) и ничего не делающее для прекращения преступлений правительство государства Израиль свидетельствуют о несостоятельности подобных «аргументов» и о явных попытках сокрытия творимого беззакония.