— Ты плохо знаешь меня, — возразила девушка. — В такие минуты мне страх неведом. Я буду рядом с тобой, чтобы заряжать оружие. Для меня это привычная работа.

— Ни в коем случае! — воскликнул Филипп. — Тебя же могут ранить!

— Вполне возможно, — согласилась Амина. — Но уж не думаешь ли ты, что я буду праздно сидеть здесь, вместо того чтобы помогать тому, кто рискует своей жизнью ради меня? Я знаю свои обязанности, минхер, и постараюсь их выполнить.

— Ты не должна рисковать собой, Амина, — возразил юноша. — Я не смогу хорошо целиться, если буду знать, что ты подвергаешься опасности. А теперь позволь мне отнести оружие в ту комнату. Уже пора!

Амина помогла ему перенести ружья и пистолеты в соседнюю комнату и затем ушла, захватив с собой лампу.

Оставшись один, Филипп открыл окно и выглянул на улицу. Там не было ни души. Он прислушался. Кругом стояла тишина. Из-за дальнего холма поднималась луна, но ее скрывали проплывавшие по небу облака. Филипп не пробыл в засаде и нескольких минут, как услышал внизу чей-то шепот. Он узнал четырех грабителей, которые стояли уже у самых дверей. Бесшумно ступая, Филипп перешел в соседнюю комнату. Амина прилежно перезаряжала оружие.

— Они уже здесь, Амина, — сообщил Филипп. — Они совещаются у дверей. Можешь взглянуть на них без всякого риска. По правде говоря, у меня есть основания сказать им спасибо, потому что их появление подтверждает, что я не соврал.

Ни слова не говоря, Амина подошла к открытому окну, прислушалась, затем вернулась назад и положила руку на плечо Филиппа:

— Прости меня за то, что я сомневалась в тебе. Теперь я боюсь только одного — как бы злодеи не схватили отца.

Филипп вернулся к окну, чтобы продолжить наблюдение. Грабители, казалось, еще не пришли к согласию — им никак не удавалось взломать массивную дверь. Тогда они решили прибегнуть к хитрости и стали стучать, все громче и громче, поскольку никто не отвечал им. Увидев, что и это не помогает, они снова о чем-то посовещались, а затем один из бандитов приставил дуло карабина к замочной скважине и выстрелил. Замок был разбит, но засов прочно удерживал дверь. Хотя Филипп чувствовал себя вправе стрелять в насильников, но так и не пустил в ход оружие, пока нападавшие не начали явно враждебных действий. В великодушных сердцах почти всегда преобладают чувства, не позволяющие лишать жизни других, когда в этом нет крайней нужды. Теперь он тщательно прицелился в грабителя, который стоял к двери ближе других и внимательно обследовал поврежденный выстрелом замок, размышляя, как бы взломать дверь. Филипп целился недурно. Сраженный наповал, бродяга брякнулся на землю, а остальные, никак не ожидавшие отпора, дрогнули и разбежались. Однако несколько минут спустя, когда Филипп вновь высунулся наружу, в него выстрелили из пистолета. К счастью, пуля не задела юношу, поскольку он отпрянул от окна. Амина стояла рядом, а он даже не заметил этого.

— Ты не должен подвергать себя такой опасности, Филипп, — прошептала она.

«Она назвала меня Филиппом», — мелькнуло в голове юноши, но он ничего не ответил.

Амина продолжала:

— Очевидно, они будут поджидать момента, когда ты снова появишься в окне. Лучше возьми ружье и спускайся в прихожую. Замок они взломали, поэтому скорее всего попытаются просунуть руку и открыть засов. Хотя я сомневаюсь, что это им удастся, но тебе лучше быть внизу, ведь там они тебя не ждут.

— Ты права, — согласился Филипп.

— И еще одно, — добавила она. — Тебе нужно выстрелить только один раз. Погибнет еще один — и злодеев останется только двое. Они уже не смогут одновременно штурмовать дверь и наблюдать за окнами. А теперь иди, а я перезаряжу ружье.

В темноте Филипп спустился по лестнице на первый этаж и подкрался к двери. Тут он разглядел, что один из бандитов просунул в пролом руку и пытается отодвинуть засов, все еще надежно удерживающий дверь. Юноша опустил палец на спусковой крючок и прицелился чуть ниже руки грабителя, но тут на улице раздался выстрел. «Амина в опасности! Может быть, даже ранена!» — подумал Филипп.

Он разрядил ружье в грудь бандита, стоявшего за дверью, и вихрем взлетел на второй этаж узнать, что с девушкой. У окна ее не было. Он бросился в соседнюю комнату и увидел, что она спокойно перезаряжает ружье.

— Боже мой! Как я напугался, Амина! — выпалил Филипп. — Они там, на улице, стреляли, и я подумал, что ты подошла к окну!

— Вовсе нет, — отвечала девушка. — Но мне показалось, что, когда ты выстрелишь, они выстрелят в ответ и могут ранить тебя. Поэтому я спряталась в простенке и выставила в оконный проем на палке кое-какую одежду отца. Сидящие в засаде действительно выстрелили.