Девушка на мгновение смешалась, будто что-то припоминая, затем ее личико выразило самый живой интерес к сотруднику. Она вскочила и прошла в кабинет Магнова, с трудом придержав массивную деревянную дверь. Остальные посетители замолчали и хмуро смотрели на выскочку, вздумавшего проникнуть к Элизбару минуя всякие бюрократические рогатки.

– Проходите, сударь, – прошептала девушка, возникая из кабинета начальника.

Максим заскочил туда, едва не сбив секретаршу, и почти столкнулся с Магновым. Тот покинул свой стол, стоявший в дальнем конце длинного затененного помещения, и нетерпеливо мял пальцы. “Законный” посетитель остался ждать его, причем достаточно далеко от выхода, поэтому услышать он ничего бы не смог. На Элизбаре была изящная гражданская одежда – коричневый сюртук и белый пикейный жилет, а также черные штаны, из-под которых торчали острые носы туфель. Шею помощника министра охватывал платок в коричневых разводах.

– Говори, – приказал Магнов. “Только бы мой вопрос не показался ему мелким!” – мелькнуло у переводчика, и он сказал:

– Я только что видел, как арестовали Фаддея. Это мой земляк из Ориена, он работает инженером у Поликарпова. Отличный специалист. – “Смерть забери, что за чепуху я несу”. – А с ним была студентка, ее зовут Феврония.

– Фамилий не помнишь, конечно? – усмехнулся Элизбар. Максим помотал головой. – Ну и чего ты от меня хочешь? Наверняка эти люди преступники. В прошлом году с ними бы и разбираться не стали, а теперь будет суд… Ты что же, полагаешь, они невиновны?

– Я не знаю… Феврония совсем неопасная женщина, какая она преступница? – Максим растерялся, потому что понял – его “ходатайство” не имеет особого смысла и попросту некрасиво, если его друзья и в самом деле совершили какое-то злодеяние. Почему они не должны понести наказание, когда ежедневно погибают сотни других людей, не имеющих “высоких” связей? Чтобы окончательно не запутаться, он сказал: – Пожалуйста, сделайте так, чтобы расследование и суд были объективны. Может быть, найдутся смягчающие мотивы или указания Собрания…

Элизбар достал из внешнего кармашка мундира листок бумаги и нацарапал в его уголке карандашом два-три слова, потом кивнул и посмотрел на посетителя, терпеливо дожидавшегося его.

– Хорошо, – проговорил он. – Завтра вестовой принесет тебе конверт от меня, там будет все, что я выясню по этому делу.

– Спасибо, – виновато улыбнулся чиновник и коротко поклонился. Чувствуя между лопаток сверлящие взгляды людей, сидевших в приемной, он вышел из кабинета к лестнице, чтобы отправиться наконец на рынок. Скорее всего, многие посетители сочли его доносчиком, примчавшимся с особо горячей новостью и пренебрегшим необходимостью таиться от чужих.

После некоторого размышления он понял, что ожидать какого-то иного решения судей, кроме расстрельного, вряд ли стоит. Но надежда все равно оставалась: на то, что товарищ министра успеет вникнуть в проблему и найти лазейки, которые бы позволили отпустить Фаддея с подругой, или хотя бы на то, чтобы спасти Февронию, потому что просто так инженера, конечно, никто бы не схватил. Наверное, жажда научного познания завела его в какие-нибудь уж совсем опасные дебри и он преступил закон незаметно для себя, открыв что-нибудь ужасное… “Интересно, когда он успел спеться с Февронией? – задумался Максим, шагая по влажным после дождя улицам в сторону Южного моста. – Пожалуй, никто иной был бы не в состоянии окрутить его. Только такая беззаветная и нетребовательная девушка”.

Поистине, сегодня у переводчика выдался день неожиданных встреч. Не успел он выбрать и купить пару фунтов свеклы – цены к вечеру упали, и кучи талеров в кармане вполне должно было хватить фунтов на десять разных овощей и даже фунт мяса, – как в соседнем ряду увидел Варвару. Он замер, и торговцу пришлось чуть ли не силой вырвать у него уже отсчитанные монеты. “Ну, баб не видал, точно”, – проговорил купец негромко, но Максим ничего не слышал – он во все глаза глядел на девушку. Впрочем, сейчас она была уже молодой женщиной.

Он почувствовал в груди странную боль, будто долго таскал тяжести на левом плече и потянул мышцы. Только тут переводчик заметил человека невзрачной наружности, который сопровождал Варвару, неся на плече объемистую суму. “Неужели Акакий дослужился до того, что ему выделили ординарца?” – кольнула Максима неприятная мысль.

Поминутно оглядываясь, он обогнул торговый ряд. Высокая фигура “ординарца” помогла ему не потерять эту пару из виду. Впрочем, они уже закупили достаточно разных продуктов, судя по натужному выражению длинной физиономии носильщика.

– Варвара, – негромко сказал переводчик, остановившись в сажени от нее, посреди прохода между рядами, где было меньше всего народа. Варя вздрогнула и подняла взгляд от прилавка с морковью. У Максима все сжалось от темных кругов под глазами девушки. Она выглядела так, словно не закупала товар для кухни, а вышла на прогулку к берегу Кыски – в сиреневом платье с атласным воротником и отложными манжетами, и в плиссированной юбке. Ее светлые чулки и белые туфли с лиловыми бантиками смотрелись на грязной булыжной мостовой рынка так же неуместно, как валенки на лакированном полу какой-нибудь богатой гостиной.

Сопровождающий тотчас опустил мешок на землю и выступил вперед, оглядывая переводчика с ног до головы. Видно, его скромный вид внушил “ординарцу” тяжкие подозрения.

– Макси! – Она порывисто шагнула вперед, не обратив внимания на маневр спутника и слегка разведя руки, словно готова была броситься молодому чиновнику на шею, но сдержалась и только сплела длинные пальцы. – Я думала, ты умер.

– Мне повезло, – сказал Максим. – Ты, я слышал, замужем?

– Да, мы живем с Акакием, на Пароходной… – Она покосилась на “ординарца” и проглотила окончание фразы – кажется, Варя хотела выдать бывшему завсегдатаю их гостиной номер дома и квартиры, но что-то ее остановило. – А как твоя семья?

– Дочка выжила… Касиния. Сейчас вдвоем.