Событие пятьдесят первое

Перед тем, как отправиться на растерзание к руководству Союза Писателей, Пётр решил попробовать помочь младшей Чуковской сделать карьеру.

— Люша. Ты ведь химик?

— Целый кандидат химических наук! — гордо выпятила грудь Чуковская.

— А кто самый умный у вас в институте?

— Ты сомневаешься в моих способностях? — обиделась.

— Нет, но мне нужен почти гений.

— Зачем?

— Ну, не знаю, как сказать. Я могу помочь этому гению создать несколько лекарств.

— Ты ещё и великий химик? Какое у тебя образование? — совсем обиделась.

— Нет у меня никакого образования, и я не могу рассказать об источнике информации. Так есть у вас в институте химический гений? — нахмурился Пётр. Уже даже передумал делиться информацией. Если даже Люша так напряглась, то что скажет этот самый гений?

— Есть мой руководитель — Рахиль Хацкелевна Фрейдлина. Она доктор химических наук, профессор, член-корреспондент АН СССР. Подойдёт?

— Если я ей нарисую пару формул этих лекарств, то она возьмёт тебя в товарищи по получению кучи разных премий? В том числе, может быть, и Нобелевской.

— Шутишь, как всегда?

— Совершенно серьёзно говорю.

— Рахиль Хацкелевна — честнейший человек и бессребреник, — Люша встала напротив Петра и приказала, уперев руки в бока, — Ну-ка рисуй свои формулы!

— Давай карандаш. C17H19N3O3S. Это препарат от гастрита и язвы. Структурная формула выглядит так, — Пётр нарисовал всякие чёрточки и шестиугольники.

Откуда дровишки? Просто, когда начал писать книгу про мальчика-попаданца, то решил сделать его в будущем великим химиком. Посмотрел ряд самых успешных лекарств и содрогнулся — самый настоящий рояль в кустах. Он хоть и был металлургом, и химию им вполне качественно преподавали в институте, но запомнить такое неспециалисту — что-то из области фантастики. Рушился весь сюжет новой книги — и Штелле разозлился. Он потратил неделю, но взял и выучил и формулы, и то, как открывали эти лекарства. Просто из упрямства, из желания себе доказать, что он не даун. И надо же — пригодилось. Или это тот, кто его сюда послал, знал об этом инциденте? И именно поэтому он здесь, и в этом году? А кто ответит?

— Нда, — протянула, изучая его каракули, Люша, — Я позвоню Фрейдлиной. Сейчас уже пора к Смирновой, а вот часов на двенадцать договоримся о встрече — здесь, у деда на квартире. Заодно побалуешь нас очередным кулинарным шедевром.

— Договорились.