— Думаю, что зря, наверное, панику поднял, — кривовато усмехнулся будущий председатель.

— А что случилось? — Пётр выглянул из-за занавески в салон. Всё тихо.

— Показалось, что следили за мной — пару раз одного и того же человека на улице встретил, причём в противоположных концах Москвы. Вот и решил перестраховаться. Всё же торговля ювелирными изделиями и тайные встречи с иностранцами суть деяния наказуемые — и очень, надо сказать, наказуемые, — Марк Янович снова кисло улыбнулся.

— А сейчас успокоились? — снова выглянул в салон Штелле.

— Ни в аэропорту, ни в самолёте этого типа нет, — Макаревич оглядел Петра, — А вы ничего себе из одежды не прикупили? Зато запах мандаринов по всему салону, а я вот не догадался.

Переход от шпионских игр к мандаринам и шмоткам совсем выбил Штелле из равновесия. Он в третий раз осмотрел дремлющий салон и полюбопытствовал:

— С делами нашими как? Ничего не изменилось?

— Там всё в порядке. Мои знакомые должны будут отправить контейнер с заказами в Челябинск. Там другие знакомые переложат содержимое в другой контейнер и отправят на имя Петра Оберина в Краснотурьинск.

— Сложная комбинация, — натужно улыбнулся Первый Секретарь Горкома КПСС.