— Я столько ждала. — Лиза приподнимается на локтях и прижимается лицом к моей куртке. — Не нужно было тебе вообще возвращаться туда.

— Я соврал тебе по телефону.

— В книге что-то было?

— Да.

Я рассказываю ей про аккаунты, про данные, про фотоснимки людей. Я молчу о том, что видел ее снимки, которые она отправляла Олли и которые он посылал ей в ответ. Олли мертв, это больше не имеет значения.

— Ты понимаешь, что то, что сделали Илай и Рита, — преступление? — спрашивает она, поднявшись с кровати. — И эти данные представляют угрозу для того, у кого они, так ведь?

— Ты не знаешь главного, — говорю я, поймав ее за руку и заставив остановиться. — За время, что эти данные были в моем распоряжении, я как мог изучил их содержимое и пришел к выводу, что сайт «Лавер» являлся ширмой для совершенно другого бизнеса. Мне удалось вычислить схему, создав несколько аккаунтов самому и прочитав переписки топ-менеджмента компании, с ведома и согласия которого велась эта деятельность. Агрессивная реклама завлекала на сайт мужчин, далее к ним в друзья добавлялись женские аккаунты, более пятидесяти процентов которых, по моему разумению, являются не чем иным, как продуктом работы искусственного интеллекта, имитировавшим человеческие беседы. Это достаточно сложный механизм, но вполне реальный, учитывая узость спектра тематик, которые обсуждаются в приватном чате подобного сервиса.

Стоит заметить, что пользователи-мужчины, которых, по моим подсчетам, на сайте около восьмидесяти одного процента, после исключения всех фальшивых женских аккаунтов, оплачивали каждое сообщение, отправленное в рамках беседы со своей кредитной карты. В первые несколько минут беседы происходила оценка пользователя алгоритмом сервиса и распределение его в одну из категорий. Могу предположить, что эти категории зависят от платежеспособности мужчины, а также определенных ключевых слов, которые он использует в беседе с чат-роботом. Определенной группе мужчин, продемонстрировавших паттерны в поведении и платежеспособность, предлагалось перейти на сторонние ресурсы, где происходил обмен информацией, ведущий к прямым и косвенным предложениям секса за деньги. Иными словами, пользователи «Лавера», привлеченные рекламной компанией, обещавшей возможность встретить сексуального партнера без обязательств и со схожими вкусами, часто перенаправляются на сайты интернет-проституции. Этими сайтами владеет ряд подставных компаний, часть которых зарегистрирована на Вилина и Руденко, часть — на других менеджеров и партнеров «Лавера».

— Ох, ничего ж себе. А Рита?

— Ее имени в этих переписках я не нашел.

— Значит, Рита не знала! Конечно, не знала, — у Лизы на глазах выступают слезы. — А вот Олли, видимо, знал. И был в деле с Мишей и Сашей.

— Его имени там не фигурировало.

— Нет? Я не верю. Он говорил мне, что хочет бросить работу и делать свой проект. Откуда еще у него могут быть деньги? Конечно, он был с ними в доле.

— Там нет никаких указаний на это.

— Ты просто не знал его, Серж, не знал, на что он был способен.

Я вспоминаю спину, всю в капельках пота, блестящих в свете без толку мигающего телеэкрана. Глубокие ритмичные движения, ее лицо, плывущее в отражении.

— Если у тебя есть доказательство того, что они преступники, надо пойти в полицию и все рассказать!

— Все совсем не так просто. Тебя, наверное, уже разыскивают за убийство. А меня никто слушать не станет, а если и станет, то у них уйдут месяцы, если не годы на то, чтобы разобраться в этих переписках и названиях. К тому же не забывай, что я не имею права доступа к этой информации, а значит, они не смогут использовать ее против них. Поэтому идти с этим в полицию — суицид.

— Черт! Черт, черт, черт! — Лиза сжимает кулаки. — Они всегда побеждают. Даже сейчас, даже после того, как он сдох.

— Нам надо переждать, спрятать тебя где-то, все обдумать.