— Нет.

— Тогда что ты волнуешься? Я там есть, и мне наплевать. Можешь прочитать.

Я читал.

— Будут разбиты семьи.

— Где тонко — там и рвется, Серж. Расслабься, ты не виноват.

— Я как раз виноват. Мне следовало догадаться, что Карлос этого так не оставит. А я, дурак, не проследил за тем, чтобы уничтожить книгу.

Дотянувшись до телефона, я набираю номер каталонца.

— Я ждал, когда ты позвонишь, — отвечает тот без тени смущения в голосе.

— Что ты натворил?!

— Сделал то, что должен был, это был мой долг как журналиста.

— Ты совершил преступление.

— Я только рассказал о чужих преступлениях, я ничего не взламывал.

— Двуличный подонок. Я знаю, что ты сам знакомился там с женщинами.

— Поверь, я заплатил свою цену. Ты же слышал, моя бывшая, полгода назад. Она переписывалась там с тремя мужиками.

Я молчу. Что тут скажешь, для него это дело принципа.

— Они этого так не оставят. Зачем ты придумал байку про хакеров?

— Ну, а как иначе? Не мог же я сказать, что нашел в мусорном баке позади своего дома книгу, в которой был зашифрован маленький секрет. К тому же, помнится, ты обещал мне историю, если я помогу с расследованием. И обманул. Ну, и я помог себе сам.

— Сто двадцать семь миллионов аккаунтов.

— И что? Главное, что эти уроды Вилин и Руденко потеряли свой иммунитет и свой бизнес. Ведь ты же не думаешь, что Олли замочил свою подружку из ревности и потом убил твоего друга, потому что тот его подозревал? Конечно, нет! Это все из-за денег. Сраные капиталисты, Серж, это все из-за них. Знаешь, сколько людей теперь задумаются над тем, как их покупают и продают такие, как Майкл и Алекс?

— То есть ты — гребаный Робин Гуд?