Где-то в комнате начинает звонить телефон.

— Это его, я пойду посмотрю, кто звонит, — говорит Лиза, проскользнув мимо меня, как маленькая холодная рыбка.

— Хорошо.

Я остаюсь стоять у окна, глядя на свое отражение, плывущее в ночном небе. Мне кажется, я вот-вот вспомню, где видел все это раньше, но мысль улетучивается, как только за моей спиной раздается шорох. Она стоит посреди комнаты с сигаретой во рту, стараясь дотянуться руками до поясницы и зацепить каретку молнии своего красного платья.

— Это номер для некурящих, — говорю я, приближаясь к ней.

— Плевать.

— Если сработает сигнализация, сюда придут.

— Сюда и так придут. — Девушка выдыхает тонкую струйку дыма и поворачивается ко мне спиной. — Он должен выступать сегодня на вечеринке… Должен был выступать…

Я цепляю металл пальцами и тяну вверх.

— Но зачем ему выступать на вечеринке «Лавера»?

— Корпорация, на которую он работает… работал. Это они купили «Лавер».

— Что?

— Тогда, год назад, та большая сделка. Это они купили контрольный пакет. Не совсем они, но у них одни хозяева.

Я тру лицо руками и думаю о том, как странно и абсурдно то, что все проясняется именно сейчас, в самый темный и трудный из моментов.

— Ты понимаешь, что это значит? — она будто читает мои мысли. — У меня все никак не укладывалось в голове, если Олли убил ее из каких-то личных причин, что так яростно стережет Миша. Но теперь… теперь мне ясно. Она мешала им всем.

Поежившись, она выходит на балкон, аккуратно ступая босыми ногами меж осколков, нагибается и внимательно смотрит на распростертое тело Олли.

— Мне не жаль, — произносит она. — Я рада, что он умер.

— Не говори так.

— Но это правда. Он уничтожил мою Риту. — Лиза стряхивает пепел на пол. — Что теперь делать? Надо вызывать полицию.

— Полицию? Ты бы слышала их, когда я попытался рассказать им о своих подозрениях по поводу Илая. Они решили, что я псих.