— Да? — глуповато удивился князь Бахтияр. — У меня тоже жена непременно хотела ее за наследника выдать. Да я и не против твоего сына, если честно. Пусть только счастлива будет, моя птичка… — На глаза сурового воина навернулись слезы. — Лишь бы нашлась! Все отдам за это!

Невысокий пузатый толстяк встал и гулко прокашлялся, привлекая к себе внимание. Все замолчали, превратившись в слух.

— Ваши величества, сиятельные князья! Прошу выслушать информацию и никому ее не разглашать, потому что она носит крайне секретный характер. Речь идет об одном из пророчеств.

— Какое отношение имеет похищение моего сына к Пророку. Вы в своем уме? — не выдержал князь Сардинии.

— В своем, князь, — не меняясь в лице, просипел Директор. — И сейчас вы в этом убедитесь. Итак, наш институт занимается аналитической работой, связанной с изречениями далекого предка его Величества. Пока сбылось двадцать семь пророчеств из ста, и во многих случаях мы стояли на краю гибели. Вспомните хотя бы такой забавный текст про черную оспу, а от нее половина Индии умерла, почти все тибетцы и часть ханьцев. Эти любители риса лишились половины населения меньше, чем за год. Все прекратилось только после нашей помощи.

— Пожалуйста, к делу! — перебил его карфагенский князь. — Плевать на ханьцев и индусов, моя дочь пропала. Что вы об этом знаете?

— Пророчество восемьдесят девять, — невозмутимо продолжил Директор. — «Людей, поклоняющихся золотому тельцу, держите в узде. Иначе даже камни заплачут кровью». Оно вступило в силу, и начало реализовываться. Ваши дети — часть великой игры, что предвидел наш Пророк, да будет светлым его покой на той стороне.

— Продолжайте, — сказал карфагенский князь, который стоял ни жив, ни мертв.

— Интрига заключается в том, что ваших детей похитили, зная о чувствах, которые они питают друг другу. Эти люди ударили туда, где нет защиты, по юным любящим сердцам. Ваша дочь, князь Бахтияр, убежала из дома, потому что хотела выйти замуж за того, кого любит. А ваш сын, князь Арслан, попал в засаду, потому что шел на встречу к отцу своей возлюбленной, чтобы приветствовать его. Он не ждал засады.

— Он ко мне шел? — смущенно спросил карфагенский князь. — Какой хороший парень!

— А ты думал! — хмуро бросил Арслан. — Наговорил тут непонятно что про моего мальчика.

— Ты бы не наговорил, если полная тумбочка любовных писем? И все от твоего сына, — парировал Бахтияр.

— Итак, смысл пророчества в том, чтобы развязать войну, сыграв сначала на любви двух молодых людей, а потом на гневе отцов.

— Войну? — хором переспросили князья.

— Князь Бахтияр, а что бы вы, к примеру сделали, если бы вашу дочь нашли бросившейся со скалы? И где-нибудь на видном месте была бы записка ее почерком, что ее обесчестил княжич Ахемен, и что она не может жить с таким позором.

— Убил бы их всех! — гневу князя не было предела. — Никто не может обесчестить мою дочь и остаться в живых.

— А войну бы объявили? — спокойно спросил Директор.

— Незамедлительно!

— Вот о том и речь! — заявил император. — Ваши дети в опасности.

— Мои аналитики дают семьдесят процентов, что княжну убьют, а княжича выставят виноватым. Тридцать процентов, что погибнут оба, — добавил Директор.