Абсолютно целые и невредимые сёстры, размазывая сопли по зарёванным лицам, жались в углу помывочной. Неужто помыслили, что я корить буду за случайный выброс дурной силы? Даже не собиралась. С кем не бывает, я и сама попадала впросак. Девчонки целы и почти невредимы, подумаешь, ожоги второй и третьей степени, до посадки заживут, делов-то.

«Оль, мы что, живы?»

«Знаешь, Василиса, с тобой никаких врагов не надо, ты сама отменно справляешься, чуть до цугундера не довела!»

«Прости, Оленька, я больше так не буду!»

«Ладно, Вась, погуляй пока, а то наговорю лишнего».

«Оль…»

«Ну чего ещё?»

«Прости, что отвлекаю, но у нас сердце не бьётся. Совсем».

И вправду молчит сердечко, но раз я мыслю, следовательно, существую. Короче, отсутствие сердцебиения не повод для паники. Разберусь по ходу дела, надо Дашку с Глашкой в чувства привести. Девки-то сами не свои, источники силы нестабильны, а мы летим в стратосфере. Как бы не приключилось чего.

— Эй, болезные, хорош сырость разводить, глядеть на вас тошно!

Глашка бросила подвывать и недоверчиво уставилась в мою сторону. Для верности протерев очи, по-бабьи всплеснула руками, всхлипнула и бревном свалилась на мраморный пол.

Вот и привела в чувства, трудно ли умеючи.

— Ну а ты чего варежку раззявила, будто привидение увидала?

— Барыня? Живая? Но как же…

— Да вот так, — перебила я Дарью и, пока та не рухнула на сестру сверху, шагнула по направлению к бледной как полотно девке.

Вернее, ногу занесла. Дашка отреагировала странно. Выхватив «Скорпион», выстрелила три раза подряд, целя аккурат в переносицу. Пальнула бы и ещё сдуру, но сухой щелчок затворной задержки удержал затвор в крайнем заднем положении: в обойме закончились патроны.

Чудно, но на этот раз время не встало. Порассудив, что на сегодня членовредительств хватает, как само собой разумеющееся, словила три пули на подлёте. Обжёгшись о раскалённый металл, закинула рунические тупоносые цилиндрики в ванну. Раздалось шипение, а затем блаженный ор Дашки:

— Изыди! Демоница! Вороти барыню, тварь паскудная, стрелять буду!

— Так, террористка, живо угомонилась, а то по прилёте плетей на конюшне выпишу!

— Что? Каких плетей? — не сразу вкурила девка.