— Думай, что говоришь конунгу! — Рявкнул дружинник, тот, что был из присланных волхвом Перуна. Молодой парень, но горячий. И его явно задело то, как этот гончар, совершенно ничтожный в его мировоззрении человек, обратился к лучшему воину из всех, что он встречал или даже слышал. Поэтому он не только жестко ответил дебоширу, но и шагнул вперед, обозначая агрессию.

— Погоди, — остановил Ярослав жестом дружинника. А потом обратился к гончару. — У вас спор…

— Не тебе нас судить! — Перебил его гончар, глаза которого блестели нездоровым блеском.

— Ты оспариваешь мое право судить?

— ДА!

— Готов бросить мне вызов?

— Остынь! — Обратился к гончару второй спорщик. — Ты чего творишь?!

— А ты что, в штаны наложил? Всем известно, что этот ромей заговор знает. Но и я заговоренный. А копьем орудую не хуже.

— Уймись! Дурень! — Рявкнул на него его старший коллега, тоже гончар.

— А что уймись? Ходит тут важный. Указывает мне.

— Ты понимаешь, с кем говоришь? — Вкрадчиво и спокойно поинтересовался Ярослав.

— С избалованным неженкой, — оскалившись выплюнул визави. — Привык у себя во дворцах ко всякому. Что, я думаешь, не бывал в Городе[1]? Бывал. Ходил. Дворцы ваши видел. Расфуфыренных вельмож. Тьфу ты мерзость. А теперь твоя гадкая рожа еще тут мельтешит. Что мальчик? Хреново вдали от мамкиной юбки? Тяжело без толпы слуг?

— Он себя хорошо чувствует? — Спросил Ярослав его старшего коллегу.

— Ты с кем разговариваешь?! Со мной говори! Щенок! — Рявкнул этот неадекватный гончар со странно блестящими глазами.

— А то что? — Холодно спросил Ярослав.

— В круг! Я вызываю тебя! Щенок!

— Дурак… — только и процедил его старший коллега. После таких слов уже что-то добавлять было лишено смысла.

Кто-то вынес этому парню щит и копье. Не из арсенала. Личное. Шлема у него не было, но его это и не волновало.

Ярослав был в своих доспехах. И он хотел было их снять для соблюдения правил поединка, но этот парень не дал. Сходу сделал выпад копьем. Еще до того, как наш герой взял в руки свой щит с копьем. Не попал. Точнее попал бы, если бы рука в наруче удар не отвела.

— Ты чего творишь?! — Рявкнул кто-то из толпы.