— Все так. Я сам, трое учеников моих да трое ромейцев.

— А новые ученики, что ты набрал, когда в дело встанут?

— Через год-два не раньше. Слабы еще очень. И навыка нет пока никакого. А чего ты спрашиваешь?

— Есть у меня задумка одна, как силами пареньков необученных пользы много извлекать… — начал говорить Ярослав с хитрым прищуром.

Малу было не принципиально что ковать. Он в этом деле к осени 861 года всецело доверился Ярославу. Тот прекрасно уже себя зарекомендовал как человек понимающий не только в кузнечном ремесле, но и разбирающийся неплохо в торговле. По крайней мере, заметно лучше Мала соображал в таких делах. Просто потому, что варился в XXI веке и многие совершенно очевидные и обыденные для своей эпохи вещи знал, пусть и на базовом уровне. И этот уровень категорически превосходил многие аспекты века IX. Смешно сказать, в эту эпоху не существовало даже приемов ведения бухгалтерии и сведения баланса. Не придумали еще. Про остальное — аналогично. Все на глазок. Все по наитию. А выгода от торговли достигалась за счет категорически чудовищной наценки. Купил за денарий, продал за десять — в лучшем случае, затратив на транспортные издержки хорошо если четвертую часть денария. В общем — дельцы из 90-х умерли бы об завести.

Но если Малу не было дела до выбора того, над чем работать, то Ярослав разрывался в потоке противоречивых задач. Прежде всего, между заказом поковки коммерческих изделий и общественно полезных, то есть, нужных для непосредственного развития Гнезда. Тех же наконечников копий. Почему разрывался? Потому что рабочих рук категорически не хватало. Отчаянно. Особенно квалифицированных.

Ремесленников, что прибывали в Гнездо из Византии Ярослав направлял по возможности на профильный или близкий к нему труд. Да, они все были осужденные, выбравшие добровольно замену смертной казни или увечья на ссылку. И изначально рассчитывал увидеть прожженных головорезов. Но, на удивление, собственно злодеев к нему ни разу и не присылали. Почти все они были достаточно молодыми подмастерьями, которые так или иначе подставились по юности лет. Мастерства особенного они еще не обрели, да и жить толком не пожили. Кроме того, специалистов по каким-то действительно редким и интересным профессиям в Гнездо не прибывало.

Таким образом Вардан с одной стороны давал шанс молодым парням выжить. Скорее всего за денежку немалую, поступающую от их родственников в качестве взятки. Во всяком случае на это указывали результаты опросов. Ребята явно были не голодранцами и имели по жизни не самые плохие перспективы. С другой стороны, не снабжал Ярослава настоящими мастерами своего дела, а также специалистами по редким и ценным профессиям. От греха подальше.

Каменщики, портные, сапожники, кожевники, повара и прочее, прочее, прочее. Был даже один парнишка по выделке головных уборов. И все они в Гнезде были при деле. Всем Ярослав смог так или иначе найти продуктивное занятие. И не только им. Например, прибывающие из племени «рабочие руки» были не квалифицированными. Но они могли выполнять действительно тяжелую работу. А ее хватало. В самом Гнезде такие ребята тоже имелись. Но их совокупно все равно имелся острый дефицит. Хватай больше, кидай дальше. Такой работы в условиях раннего средневековья было так много, что Ярослав диву давался. Строго говоря, положа руку на сердце, работы любой было прорва. А вот с людьми беда. И с едой для них. Но не суть…

Единственным неосвоенным трудовым ресурсом у него под руками были подростки. Их, правда, Ярослав и так уже использовал. Для шпионажа. За еду. Они каждый вечер приходили и рассказывали — где что видели, кто с кем, о чем говорил и так далее, а он их сытно кормил. Еды в эту эпоху не хватало постоянно и почти всем. Хорошо если один процент населения не голодал хотя бы эпизодически. Большинство же имело определенные проблемы с питанием постоянно. Разной степени тяжести. Поэтому родители охотно отпускали своих детей на подработки, тем более к такому уважаемому человеку. Поэтому Ярослав и не стеснялся их использовать как Шерлок Холмс — для разведки. Ведь на детей внимания обычно не обращают, и они очень пронырливы.

Ну так вот. Квалификации они не имели. Тяжелого труда выполнять пока еще не могли. А есть хотели. И мотивацию имели достаточно высокую, готовые взяться практически за любой труд.

Как их применить более полезным образом? Ярослав долго думал. И в голову ему пришла только идея, близкая к философии Генри Форда, как бы это странно не звучало. Простые задачи. Простые операции. В большинстве случаев они не требовали ни значимой квалификации, ни большой физической силы. Но чтобы реализовать эту задумку Ярославу требовалась оснастка. Вот о ней он и решил поговорить к Малом.

— Видимо тебе придется ребят с наконечниками копий попридержать.

— За этим и пришло? — Усмехнулся Мал. — А ведь говорил — наконечники важны. Пока их не сделаем на всех — все откладывать.

— Важны, — кивнул Ярослав. — Но есть у меня задумка, как мелюзгу к делу поставить. И товара больше на обмен сделать. Просто железом торговать не лучший вариант.

— Но ведь его берут. А ты в своих печах его печешь как горячие пирожки.

— У всего есть предел, — тяжело вздохнул наш герой. — И предел печей. И предел покупателей. Его кому берут? Богатым аристократам на мечи. Много ли их? Не думаю, что очень много. Да и времена нынче тяжелые. Люди живут бедно. Трудно. И разбоем многие озоруют. Поэтому сначала мы соберем сливки с продажи. А потом цены скидывать придется, чтобы люди победнее смогли себе позволить наше персидское железо.

— Так что тебе не нравится? На наш век хватит.

— Я всегда хочу большего, — расплылся в улыбке Ярослав. — Кроме того у меня довольно много плохого железа получается. Хрупкого или еще с какими проблемами. Оно на мечи не пойдет. Куда его девать?

— Так топоры делать, ножи и прочее.