— Постой. — Я подошел к стрельцу. — Молодец! Хорошо несешь службу. — И дал ему несколько серебряных монет.

— Ну, Вячеслав Валерианович, сказывай как дела?

— Как повелел Борис Федорович, по цареву указу, яз выстроил работные дома в крепости, в слободах владимирских почти всем мастерам срублены новые дворы. Из Москвы сведены мастера-литцы для литья пушечных заготовок. От мастера Миронова с Устюжны, взяты два кузнеца, для выделывания инструмента. Им устроена кузня подле работных домов. Завершаем установку паровиков от коих станут вертаться валы для точильных станов и молоты у кузни. Вот познакомься государь се пушечный прикащик Иосиф Трескин.

Мне поклонился грузный мужчина, возрастом за пять десятков лет, полный телом, с короткими ногами и крепкими руками-лапами.

— Доброго здоровья царевичу, — произнес он.

— Здравствуй мастер. А чем занимается пушечный приказчик?

— Яз в ответе за догляд, чтоб меди да олова вдосталь было, денежные оклады ведаю пушечных литцов, о сохранении пушек большого наряда и другие нужды.

— Чего думаешь об сем зачинанье?

— Великая новина. Зело нужная и важная для государева войска. Коли поставить сии пушки в войско для польного боя, то врагов зело меньше станет у царя московского.

— Как тебе град Владимир для нового дела? — Задал я следующий вопрос.

— Хорошо, и от немцев в стороне и от государева двора недалече. Токо надобно двор пушечный на Москве оставить для больших верховых и огненных пушек.

— Что за пушки таковые?

— Орудия, что здеся станут выделывать, прозываются пищаль, али пушка, ибо стреляет полого. Верховые пушки с зело большим стволом творят и стреляют оне ядрами большими како горкой.

— Гаубицы чтоль?

— Да, тако же гауфницами по немецкому прозванию их рекут. На сих точилах выделывать гауфницы велицие не можно, способнее их творить по-старому. Для того у меня на московском пушечном дворе есть большие мастера Андрей Чохов, Семен Дубинин и Русин Евсеев.

— Что ж, покуда у нас нету станков точильных для выделывания больших верховых пушек, пусть льют по-старому. — Согласился я. Надо мне доехать до пушечного двора и познакомиться с великим мастером Андреем Чоховым.

Организацией работных домов я оказался не доволен. В длинной избе-амбаре часто стояли друг за другом большие станки, заготовки, из-за веса в семь десятков пудов, для обработки укладывались и убирались вручную большим количеством людей, перестановка на обточку вертлюгов тоже вручную. В тесноте это было неудобно и опасно. Станки не огорожены, споткнись точильщик и запросто угодит в рабочую зону.

Указал головам, сверху в каждой избе устроить балку железную с тележкой, чтоб блоками-полиспастами поднимать заготовки и по балке их переставлять на станки. Для точения стволов было выстроено две работных избы с пятью токарными станками в каждой. Указал расширить двор и поставить третью избу, расставив токарные станки свободнее по четыре в каждой, чтоб точить десять стволов в месяц для персов и два иль боле для царевой армии, ведь единорог короче вдвое и выделывать его можно быстрее. Лапушкин обещал выдать первые пушки в конце июня.