Алекс повернулся к толстяку.

— Это правда, да?

— Что это?

— Я все делал, как какой-нибудь чертов робот, действуя по программе, как машина!

Петерсон улыбнулся. Он знал.

Алекс перевел пистолет на него.

— Прошлой весной, когда я приезжал в отпуск в Рио... Что, во имя Бога, случилось там со мной?

До того как толстяк смог ответить, Антонио Паз потянулся за пистолетом, спрятанным у него под пиджаком. Краем глаза Алекс увидел это движение. Паз начал вытаскивать оружие.

Алекс был скор. Он отпрянул от толстяка и дважды выстрелил.

Пули врезались в лицо великана, кровь фонтаном брызнула в воздух. Паз вместе с креслом с грохотом опрокинулся.

Каррерас закричал и начал подниматься.

Голос в голове Алекса шепнул: "Убей его".

Алекс повиновался, не успев подумать об этом, и нажал на курок. Сбитый Каррерас упал.

Шокированный, с широко открытыми глазами, сенатор в ужасе попятился прочь. Его руки были выставлены вперед, ладонями к Алексу, пальцы растопырены, как будто он думал, что смерть — это нечто твердое, что можно удержать на расстоянии вытянутой руки.

"Убей его".

Алекс слышал голос в голове, но колебался. Он был сбит с толку и его била дрожь.

Он попытался прийти к другому, менее жесткому решению: Паз и Каррерас были опасными людьми, но теперь оба были мертвы, вышли из игры, больше не угрожали. Сенатор тоже больше не был опасен. Это был сломленный человек, трясущийся за свою жизнь. Что бы он там ни пытался скрыть, сейчас это откроется. Нет нужды убивать его. Нет нужды убивать.

"Убей его".

Алекс не смог сопротивляться и дважды нажал на курок.

Пули ударили сенатора в грудь. Он отлетел назад, к окну. Его голова разбила стекло. Толстая рама затрещала. С оглушительным звуком он упал на пол.