— Полиция, конечно!
Сбитая с толку, Урсула вышла в коридор.
Петерсон вытащил пистолет с глушителем и дважды выстрелил в нее.
Урсула Зайцева умерла почти красиво. Насквозь прошитая пулями, она закружилась, как будто показывала новую юбку своему приятелю. Крови было немного. Она осела у стены, посмотрела на толстяка невидящим взглядом, позволила только тонкой струйке крови сбежать из уголка ее рта, отпустила ледяное выражение лица, впервые за то время, как Петерсон был с ней знаком, и погрузилась в объятья смерти.
Четверо из шести людей в списке толстяка были устранены. Марлоу. Антонио Паз. Томас Шелгрин. Урсула Зайцева. Только двое ждали своей очереди.
Петерсон побежал в глубь дома с той особенной грацией, на какую может быть способен только очень толстый человек. Он бросился в складское помещение. Вылез из окна. И даже охнул, когда холодный ночной воздух ударил ему в лицо.
Ветер очищал следы от падающего снега, в то же время сметая их, но толстяк все еще мог следовать за Хантером и Каррерасом.
Глава 75
Пару минут в отдаленной части дома стоял сильный шум и слышались крики. Сначала Джоанна надеялась, что Алекс придет к ней на помощь или кто-нибудь из внешнего мира выручит их обоих — ее и Алекса. Но Ротенхаузен не обращал внимания на шум, и через некоторое время она оставила все надежды на спасение извне.
Он загнал ее в угол и закрыл проход своим телом.
Выхода не было.
Ночной кошмар стал реальностью.
Ротенхаузен растопырил стальные пальцы и стал подбираться к ее горлу. Здоровой рукой он прикрывал батарею, чтобы Джоанна не смогла снова выдернуть штекеры.
Она не могла оторвать взгляд от его сверхъестественных глаз. Они были чрезмерно бледные. Желтоватые. Кошачьи глаза. Демонические глаза. Нечеловеческий взгляд.
Он склонил голову набок и насмешливо смотрел на нее, пока не схватил ее за горло. Все это выглядело так, будто он наблюдает за подопытным животным сквозь проволочные стены клетки.
Джоанна забрызгала слюной, задыхаясь.
Ротенхаузен сжал сильнее. Теперь он опять улыбался.
Джоанна не могла дышать, и ей стало страшно. Пытаясь освободиться от этих ужасных пальцев, она дергалась, извивалась, беспомощно била голыми ногами.
Ротенхаузен не обращал внимания на ее сопротивление. Он держал ее железной хваткой.
Она ожидала, что он позовет на подмогу и ее снова привяжут к кровати. Но вскоре стало очевидно, что у него другой план: он собирался слегка придушить ее, а затем, когда она будет без сознания, изнасиловать.