Сердце у Мизгиря сразу захолонуло. Он прямо поглядел в расширившиеся глаза парня и негромко, как он, спросил:
– А это возможно?
Ничего он так отчаянно не хотел, как вернуть своё оружие. Он всей шкурой и всем похолодевшим сердцем чуял: оно ему пригодится. Даже тут, в этой мирной беспечальной новой жизни.
И потом – он ведь был стрелком. И знал, что проклятый чародей вовсе им не убит!
Ивашка дважды быстро кивнул и выпалил, не отводя глаз:
– Я, наверное, могу попасть туда, где эти гады у нас его отняли. Твой пистоль. Те гады, что нас потом били и измывались. Он всё ещё у них, я чую.
Мизгирь схватил его за руку – худую, но сильную – чуть повыше острого локтя. И прохрипел:
– Ты… чуешь?
Ивашка снова быстро кивнул. Помолчав, добавил:
– Мы же в Каменке. В моей. Но можем попасть в ту… другую. Если я смогу открыть дверь.
– А ты сможешь? – беспомощно пробормотал Мизгирь, почувствовав себя вдруг сущим мальчишкой-несмышлёнышем перед этой силой, которая сейчас стояла и смотрела на него глубокими печальными глазами.
Ключ. Алтын-кылт.
– Думаю, да, – спокойно ответил Ивашка, переступив по дорожной пыли босыми ногами. – Думаю, что смогу.
* * *
После полуночи Мизгирь с Ивашкой потихоньку выбрались из спящей избы. Когда уже вышли на дорогу, позади им почудился тоненький плач. Ивашка резко обернулся и ахнул – под плетнём мелькнула белая рубашонка застрявшей там Зойки. Малявка пустилась вслед за ними!
Вот же назола…
Мизгирь рванулся к ней, вытащил, подхватил на руки, неумело утирая ладонью её замурзанные щёки.
– Вы куда-а? Я с вами! Ты же обещал, дядя Мизгирь, что меня не бросишь! – шмыгая носом, с упрёком протянула девчушка.
– Мне своё оружие надо добыть, – серьёзно, как взрослой, объяснил ей Мизгирь, глядя в круглые мокрые глазёнки. – Понимаешь? Мы должны для этого снова пойти туда, на войну, а ты нам помешать можешь, Зоюшка.
Девчонка сдвинула тонкие бровки, ответив ему пытливым долгим взглядом, и глубоко, со всхлипом, вздохнула: